Игра Мелины Мерод . Дилогия - страница 7

— Помочь? — изумлённым тоном переспрашивает Рен. — Мелина! В чём я могу тебе помочь?

Оглядевшись по сторонам, я тихим голосом произношу:

— В расследовании убийства профессора Обели.

Рен часто-часто моргает, а после криво улыбается:

— Ну, у тебя и шутки!

Молодой человек порывисто встаёт, я его не останавливаю, но тоже поднимаюсь с места.

— Вовсе нет!

— Хорошо, — он выдыхает, поняв, что так просто от меня не отделаться, — давай сначала выйдем из зала.

В коридоре тихо и пустынно. Звонок, оповещающий о начале занятий, прозвенел пятнадцать минут назад, и поскольку мы с Реном не спешили, наши сокурсники уже успели разбрестись по своим делам.

Местом для разговора я выбираю подоконник напротив дверей в актовый зал. Отсюда коридор прекрасно просматривается в обе стороны, и все лестницы находятся достаточно далеко для того, чтобы у предстоящей беседы не оказалось ненужных слушателей.

— Первое: зачем тебе это? — требовательно спрашивает Рен.

— Очень просто! — отвечаю с готовностью. — Я вхожу в число тех счастливчиков, у которых имеется на руках предварительный договор. Достался он мне с большим трудом. Стоит только упомянуть об изменении сроков, как я потеряю это место, а никакое другое меня не интересует.

Мой ответ удивления не вызывает. Рену известно, что я принадлежу к категории людей, чётко представляющих, чего они хотят.

— Откуда у тебя уверенность в том, что сроки придётся изменять? Я слышал слова ректора, но дело могут раскрыть быстро, — поражает он меня своей наивностью.

— Рен, они уже не знают, что делать! — произношу чуть ли не со смехом. — В Академии ведь не паникёры сидят!

— Допустим, — соглашается он нехотя, — но мы-то как раскроем это убийство? Если это вообще убийство!

— Позволь, я не стану комментировать вторую часть твоей реплики, поскольку говорила об этом ещё в зале! А по поводу вопроса 'как' — очень просто! Мы не станем ничего изобретать и отработаем стандартную схему.

— Думаешь, тебя кто-нибудь пустит на место преступления?

Сомнение в его голосе веселит, равно как и предположение о том, что я собираюсь куда-то идти.

— Меня — нет, — я со значением смотрю на Рена.

— А меня — и подавно! — заявляет он, скрещивая руки на груди.

Видя такую реакцию, перевожу беседу в ту плоскость, которая ему хорошо известна:

— Рен, сколько по времени занимает первый этап расследования?

— От двух до восьми часов, — отвечает он чётко, словно молитву в храме Создателя читает.

— Молодец! Это значит, что к вечеру квартира профессора Обели будет осмотрена, колебания магического фона замерены и свидетели опрошены. Тебе…

— Мне?! — восклицает Рен, но я не обращаю на это внимание и продолжаю:

— … тебе нужно будет лишь прийти к своему родственнику, сам знаешь к какому, и расспросить о результатах.

— Так он мне и скажет! — молодой человек скептически хмыкает.

— Почему нет? Подумаешь, тайна следствия! Ему же известен твой характер, он знает: ты не из болтливых. Скажешь, что очень уважал профессора Обели, что его смерть тебя потрясла, и ты бы хотел услышать о ходе расследования. Намекни на слова ректора. Он ведь почти прямым текстом назвал произошедшее убийством.

Рен слушает внимательно, но при этом всё время отрицательно качает головой.

— Ну, допустим, мне сообщат все подробности. А дальше что?

— Дальше мы подумаем и сообразим, какие действия предпринять.

— А следователи в Главном Управлении не подумают? — усмехается он.

— А следователи в Главном Управлении сидят на своих местах слишком долго. У них слишком много работы, и им не впервой получать нагоняй от начальства за нераскрытое дело.

— Мелина, речь идёт о профессоре Академии Правосудия! Это дело чести!

— Дело чести, когда убивают кого-то из своих, а учёный к нашей братии по большому счёту никакого отношения не имеет. У него не было ни родственников, ни связей — только научные труды. Но, заметь, за эти работы ему даже титула не дали! Хотя весь континент пользуется результатами его исследований.

— Справедливость — превыше всего? — промолчав, спрашивает Рен.

— Разве ты не хочешь уличить преступника, повинного в смерти поистине выдающегося человека?