Игра на чужом поле. 30 лет во главе разведки - страница 29

Оба германских государства утверждали в 50-е годы, что высшая цель, к которой стремится каждое из них, — воссоединение. При этом главной задачей Федеративной республики было обеспечение экономической мощи, ГДР — отстаивание своей идентичности в рамках восточного блока. Уже тогда у меня складывалось впечатление, что заявления обеих сторон носили риторический характер и что действительное объединение в обозримый период было неосуществимо.

Тем временем наша служба приобретала первый опыт. Новичок не застрахован ни от каких ошибок, и мы не были исключением из этого правила.

Десятки тысяч граждан ГДР стремились в то время через еще открытую границу в Западный Берлин и Федеративную республику. После 17 июня 1953 г. их было гораздо больше, чем раньше, и до конца 1957 года нашу страну покинуло почти полмиллиона человек. Было нетрудно “запустить” в этот поток беженцев специально отобранных мужчин и женщин. Правда, нашим людям приходилось учитывать, что в лагерях беженцев сотрудники западных служб будут обстоятельно расспрашивать их, но шансы на успех были достаточно высоки благодаря внушавшим доверие биографиям. Эти молодые люди, деятельность которых мотивировалась глубокими политическими убеждениями, закладывали фундамент наших будущих успехов.

Тем не менее поиск кандидатов на переселение в Федеративную республику был трудным делом и продолжался довольно долго. Одна лишь проверка политической благонадежности и личных качеств требовала больших затрат времени. В отличие от комплектования центрального аппарата, при таком отборе наличие родственников на Западе не мешало, а, напротив, было желательно. Это обстоятельство могло только усилить достоверность того, что наши люди рассказывали “на той стороне”. В качестве причин эмиграции из ГДР приходилось приводить так называемые “темные пятна” в своем прошлом или в прошлом родственников — службу в СС или членство в НСДАП, отрицательные высказывания о политике ГДР» а то и о личности Ульбрихта.

Отобранные агенты проходили индивидуальное обучение у специально выделенных для этого сотрудников. Оно ограничивалось ознакомлением с элементарными правилами конспирации и рассказом о том, что мы сами знали о тех задачах, которые им придется решать на Западе. Большей частью нашим людям приходилось начинать с примитивного физического труда, чтобы, не привлекая внимания, пройти фазу натурализации, и поэтому кандидаты с рабочими специальностями и опытом соответствующей работы были для нас наиболее предпочтительными.

Для завербованных студентов и научных работников мы искали и иногда окольными путями находили рабочие места в таких важных для нас научных учреждениях, как центры ядерных исследований в Юлихе, Карлсруэ и Гамбурге, в фирмах “Сименс” и “Ай-Би-Эм” и на предприятиях — преемниках концерна “ИГ Фарбен”. Мы не оставляли без внимания и такие в то время, казалось бы, еще не важные предприятия, как “Мессершмитт” и “Бельков”, подозревая, что в будущем они могут заняться реализацией военных проектов. Кое-кто из наших оказался на должностях, связанных с обеспечением секретности, а были и такие, кто достиг высокооплачиваемых постов в экономической иерархии. Мы старались использовать и связи между учеными двух германских государств, чтобы получить более точную информацию о состоянии перевооружения Западной Германии. Небезынтересной темой были отношения западногерманских ученых со своими немецкими коллегами в США, группировавшимися вокруг Вернера фон Брауна.

Куда труднее оказалось внедрение наших переселенцев в политические и военные центры, будь то в Бонне или где-либо еще. Возможности побудить тех, кто работал там, к сотрудничеству с нами были чрезвычайно ограничены. Западным службам в Восточном Берлине было не в пример легче. По очень точному выражению Эрнста Рейтера, Западный Берлин был “занозой в теле ГДР”. В то время как западные разведки могли черпать полными пригоршнями, нам приходилось довольствоваться горсткой идеалистов, которые не приносили с собой ничего, кроме готовности поставить все на карту.

Моим первым кандидатом среди переселенцев был Феликс, которого я завербовал весной 1952 года еще вместе с Густавом Шиндой. Сначала мы послали его в Гамбург на тренировку. Для него это было первое серьезное задание. Ему надлежало на явке вблизи морского вокзала у Эльбы встретить человека, который передаст ему материал. Сойдя с поезда, наш кандидат увидел, что за ним наблюдает некий человек, от которого он никак не мог отделаться. Анализируя поведение Феликса, мы заметили, что он из-за возбуждения принимал за преследователя каждого человека, одетого в модный тогда пыльник. Тем не менее он стал одним из наших лучших агентов, проявлявшим все большее хладнокровие. Часто обладают настоящим мужеством и в опасных ситуациях оказываются на высоте как раз те, кто поначалу кажутся боязливыми, а бесшабашные в рискованных ситуациях теряют смелость или губят дело безрассудной отвагой.