Игра на желания - страница 21

– Да, но… – начала Дора, которая была в курсе причины моей ссоры с отцом, в результате чего мне пришлось забыть о денежной помощи с его стороны.

– Достаточно! – рявкнула я, торопливо обрывая слишком разговорчивую служанку. Уж чего я точно не хочу, так это того, чтобы Седрик узнал про мой кредит и несостоявшуюся свадьбу. По себе знаю, как сильно беды бывшего возлюбленного могут поднять настроение. Не хочу множить его причины для злорадства в мой адрес.

– Дора, не стоит надоедать господину следователю пересказом моих семейных проблем, – уже спокойнее продолжила я. – Вряд ли они имеют отношение к расследованию, не правда ли?

В серо-зеленых глазах Седрика промелькнуло разочарование, но он не стал настаивать. Лишь чуть наклонил голову, безропотно принимая мое решение.

– Давайте лучше вернемся к более насущным проблемам. – Я глядела прямо на Седрика, пытаясь не обращать внимания на то, как зверски чешется спина. – Господин следователь, так вы задержали преступника, который проник в мой дом?

Седрик досадливо поморщился, видимо, недовольный моим вопросом. Как-то виновато отвел взгляд и буркнул:

– Увы, нет. Как я уже сказал, от его заключительного удара на вас загорелась сорочка. Я потерял слишком много времени, сбивая огонь. А потом вынужден был срочно заняться вашими ожогами, иначе… Впрочем, и об этом я тоже уже говорил. Пока я с вами во- зился, преступник ушел.

Я изумленно вздернула бровь, услышав его объяснение. Вот оно, значит, как. Выходит, Седрик не бросился в погоню за злодеем, залезшим в мой дом, а принялся ухаживать за мной. А ведь моей жизни ничто не угрожало. Подумаешь, осталась бы с парочкой шрамов. Поразительное милосердие по отношению к той, которая так жестоко оскорбила его в прошлом.

– А что вы вообще делали около моего дома? – спросила я.

– Наблюдал. – Седрик пожал плечами, словно удивленный, что подобный вопрос вообще возник. – Это обычная практика: устанавливать негласное наблюдение за домом, в котором произошло преступление.

– То есть вы видели, как в мой дом залезли воры, но ничего не предприняли? – Теперь в моем голосе прозвучала с трудом сдерживаемая ярость.

– Госпожа Беатрикс, а почему вы так уверены, что к вам пожаловали именно воры? – неожиданно вопросом на вопрос ответил Седрик и опять посмотрел на меня.

– То есть? – Я на мгновение так растерялась, что даже забыла о зуде, который продолжал терзать мою многострадальную спину. – А кто это еще мог быть? Только воры залезают в дома по ночам. И потом, они что-то искали на втором этаже. Наверное, драгоценности или деньги.

– Они? – Седрик аж подался вперед от жадного нетерпения. – Почему они, а не он? Вы видели двоих?

– Вы ведь сами так сказали, – напомнила я. – Когда рассуждали по поводу того, насколько глупой была моя идея выбраться из дома и позвать на помощь. Мол, я даже не подумала, что в прихожей меня может поджидать подельник того, кто орудовал на втором этаже.

– Ага, получается, вы пришли в себя раньше, чем я предполагал. – На лице Седрика неожиданно отра-зилась непонятная злость, словно он был сильно разочарован данным обстоятельством. – И что же вы еще слышали?

– Да, в сущности, ничего более, – честно ответила я. – Только то, как вы ругались на Дору.

– Понятно.

Седрик не сумел сдержать легкого вздоха облегчения после моего признания, и я в очередной раз удивилась его реакции. Интересно, о чем еще шла речь между господином следователем и моей служанкой, пока я была без сознания?

А Седрик между тем отвернулся и задумчиво прошелся по комнате, заложив за спину руки. Дора вновь опустилась на диван, напряженно следя за каждым его движением. Я же устало опустила голову на скрещенные перед собой руки. Поскорее бы все это закончилось! Сегодняшних приключений, выпавших по воле рока на мою долю, мне с лихвой хватит на долгие годы вперед.

– Так как? – вдруг подала голос Дора, ни на миг не отводя хищного взгляда от следователя. – К нам действительно пожаловали воры?

Седрик остановился напротив окна, за которым еще плескалась ночная тьма, и замер, сделав вид, будто не услышал вопроса, обращенного к нему. В отражении стекла я видела, как он хмурится. Значит, обдумывает, стоит ли нам что-либо рассказывать. Помнится, когда мы встречались, эта его привычка сводила меня с ума: он порой подолгу молчал перед ответом, будто решая, достойна ли я знать правду. Иногда в такие моменты мне хотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым по голове.