Игра в бары - страница 4

– Я же объяснила, что в состоянии заплатить и больше. Сколько скажете.

– Да, да, наслышан. Давайте подведем итоги. Продолжаете ли вы упорствовать в своем нежелании делиться какой бы то ни было информацией?

– Да.

– Тогда мне придется взять мистера Вульфа на себя. – Я взглянул на часы. – Он спустится с крыши через сорок пять минут. – Я встал. – Пока я проведу вас наверх и оставлю там, а когда он появится, примусь за него. Поскольку никаких зацепок вы не даете, дело может оказаться безнадежным, но не исключено, что удастся убедить его вас выслушать. Надеюсь, при виде наличных он смягчится. Порой лицезрение денег влияет на людей благотворно. Скажем, триста пятьдесят. Устраивает? При условии, конечно, что сделка не заключается, пока Вульф на нее не согласится.

Отсчитывая семь новеньких пятидесяток из пачки, лежащей в кошельке, ее пальцы работали быстро и аккуратно. Осталось там вполне достаточно. Я сунул нашу долю в карман, забрал из холла чемодан гостьи и провел ее наверх, двумя этажами выше. Дверь в комнату была открыта.

Войдя внутрь, я опустил багаж на пол, подошел к окну, поднял шторы и распахнул его настежь.

Она постояла, оглядываясь, потом заметила с одобрением:

– Большая комната. Я так признательна вам, мистер Гудвин.

Я хмыкнул, ибо не успел подготовиться к тому, чтобы пускаться с ней в излияния. Переставив чемодан на тумбочку возле одной из двухспальных кроватей, а картонку на стул, я заявил:

– Я должен проследить за распаковкой вещей.

Глаза ее полезли на лоб.

– Проследить? С какой стати?

– В честь нашего знакомства. – Я немного сердился. – В столице и ее окрестностях найдется не менее тысячи человек, считающих, что Ниро Вульф слишком зажился и что им пора заняться. Его комната, как вы, наверняка, знаете, находится под этой. Таким образом, я ожидаю увидеть в вашем чемодане бур и распорки, а в шляпной коробке – гремучку. Они заперты?

Она посмотрела на меня, стараясь определить, шучу ли я, поняла, что не шучу, подошла и быстро открыла крышку чемодана.

Я уже стоял рядом. Сверху красовался голубой шелковый пеньюар, который она переложила на кровать.

– В честь нашего знакомства, – сказала она с упреком.

– Мне сейчас куда труднее, чем вам, – уверил я ее. – Считайте, что меня здесь нет.

Я не эксперт по дамскому белью, зато отлично знаю, что мне нравится, а она припасла целую коллекцию. Среди прочих вещей обнаружилось одно белое одеяние, прозрачное, как паутина, с самой прекрасной отделкой, какую я когда-либо встречал. Едва оно перекочевало на кровать, я вежливо поинтересовался:

– Это блузка?

– Нет, пижама.

– О, для жаркой погоды великолепно.

Когда чемодан опустел, я хорошенько осмотрел его и ощупал все стенки. Я вовсе не переигрывал: среди нежелательных предметов, присланных однажды в наш дом в некоем подобии контейнера, находились острога, бомба со слезоточивым газом и баллон с цианидом. Но в конструкции чемодана, равно как и шляпной картонки, не было ничего хитроумного. Что касается их содержимого, то более красивой и полной коллекции дамских вещей, заготовленной для спокойной безоблачной недели в частном доме частного детектива, я не мог себе вообразить.

– Думаю, достаточно, – изрек я милостиво. – Я не обыскиваю ни вашу сумочку, ни вас саму, поэтому, надеюсь, вы не станете возражать, если я запру дверь. Ведь если вы проскользнете в комнату Вульфа и подсыплете цианид в бутылочку с аспирином, а он примет его и умрет, я останусь без работы.

– Конечно, – почти прошипела она. – Заприте меня получше: именно этим я ежедневно и занимаюсь.

– Тогда вам нужен сторож, то есть я. Как насчет выпивки?

– Если вам не трудно.

Я ответил, что нет, и покинул ее, заперев дверь на ключ, который принес из кабинета. Зайдя на кухню предупредить Фрица, что у нас гостья, закрытая в южной комнате, я дал ему ключ и попросил отнести ей напитки. Потом отправился в кабинет, вытащил из кармана семь пятидесяток, сложил их и сунул под пресс-папье на столе Вульфа.

В одну минуту седьмого, когда послышался шум спускающегося лифта, я был настолько поглощен содержанием своего письменного стола, что при появлении Вульфа даже не повернулся. Все его действия я, однако, определял на слух: вот он шагает к креслу, вот усаживается, поудобнее устраивая свои четыре-тысячи унций, звонит насчет пива, ворчит, потянувшись за книгой, оставленной им здесь двумя часами раньше, с фальшивой десятидолларовой бумажкой вместо закладки. Краем уха я ухватил и вопрос Вульфа, адресованный Фрицу, притащившему пиво: