Игра всерьез - страница 11

Клайд и Оливия одновременно вздохнули.

— Такой стиль нравится мужчинам.

— Тогда почему же в книжном магазине были сплошь женщины?

— Хороший вопрос. Наверное, они покупали книгу для своих мужчин.

— Возможно. Но неужели я все это должен заучивать? Давайте лучше перейдем к практике.

Клайд встал, подошел к Оливии и встал прямо напротив нее. Протянув руку, он помог ей подняться. Очутившись вплотную к нему, она вдруг еще раз осознала, какое большое и мускулистое у него тело: ее макушка едва доставала ему до подбородка, а его широкие плечи загораживали от нее почти всю комнату. Ладони у него были теплые и сильные. Оливия непроизвольно подумала о том, что на таких крепких и больших руках он бы мог с легкостью нести ее, как в колыбели.

— Итак, вы готовы? — донесся до нее мягкий голос Клайда.

— Готова? — переспросила она, с трудом возвращаясь в реальность из своего мечтательного состояния.

— К практическим упражнениям. Близость-нажим-искра.

— Ааа, да, конечно. Вы в самом деле все запомнили?

— Тогда начинаем. Близость, — с этими словами он обнял Оливию за плечи и мягко привлек ее к себе. Она затрепетала.

— Что вы делаете?

— Как — что? Беру на себя главенствующую роль и обеспечиваю близость. Страница сорок четыре. Эффект имеет место?

— Да… — едва слышно вымолвила Оливия, таявшая в его объятиях и почти утратившая способность что-либо соображать и говорить. Запах его одеколона дурманил ее. Клайд приблизился к ней и втянул ноздрями воздух.

— У тебя аромат малины.

Обхватив голову Оливии ладонями, Клайд стал покрывать легчайшими поцелуями ее брови, потом виски, щеки, шею и наконец уголки губ. Оливия закрыла глаза, задышала часто и глубоко, ее рот приоткрылся. Его язык проник внутрь, а губы плотно — с самым правильным нажимом! — прижались к ее губам. Она обхватила его за шею обеими руками и прижалась к нему всем телом. То, что творил с нею его поцелуй, ей не приходилось испытывать никогда раньше. Вздох, похожий на сладостный стон, вырвался у нее из груди, и она стала отвечать на движения языка Клайда, так что между ними завязалась страстная игра. Вдруг оторвав свои губы от ее губ, он посмотрел ей в глаза, которые она в изумлении распахнула, и сказал:

— По-моему, искра была. Если так пойдет и дальше, мы сразу перейдем к главе, посвященной постели. А меня-то назначили всего лишь королем поцелуев.

С этими словами он отстранился от нее и быстрым шагом вышел из номера.

Стоя под холодным душем, Клайд пытался остудить себя после поцелуя и разобраться в том, что происходило с ним. Как известно, под душем мужчины любят петь и не стесняются пафосных монологов.

— Оливия, — закричал Клайд навстречу брызгам, — мечта моя, что ты сделала со мной? Пропал я, пропал. Эээээээээээээээх!

Клайд вышел из душевой кабины и стал вытираться. Вроде полегчало. Конечно, женщина знойная. И на его поцелуй она реагировала, скажем, не совсем как положено деловитой тренерше («Так, а теперь левее! Чуть сильней нажим!»): Оливия ответила ему как женщина, изобилующая нежностью и страстью, жаждущая получать ласку и дарить ее. Очевидно было и то, что рано или поздно — скорее рано, может быть, уже в следующий раз — подобные упражнения могут привести к нарушению запрета на сексуальный контакт, и тем самым оказалась бы под угрозой карьера Клайда не только как начинающего жиголо, но и как владельца «Кейн корпорейшн».

«Этого допустить нельзя. Чтобы дело всей жизни не оказалось проиграно из-за ерунды, работу в эскортном агентстве надо выполнить, и выполнить ее надо безупречно. Какой вывод мы делаем?» — для себя спросил Клайд, озираясь вокруг, как будто перед ним сидел еще десяток менеджеров — его подчиненных.

Вывод состоял из двух пунктов.

Пункт первый: нарушать правила агентства Клайд не будет. Пункт второй: все тонкости профессии жиголо и все детали рекламируемой книги Клайд освоит сам, без соблазнительной, но сомнительной помощи Оливии.

И он поступил так, как всегда поступал на работе, когда надо было осваивать новые обязанности: стал основательно и добросовестно учиться. Книга Гановера была, к счастью, не такая уж длинная, поэтому за ночь Клайд проштудировал ее вдоль и поперек. Отдельные формулировки, которыми можно было блеснуть при разговоре с публикой, Клайд зазубрил наизусть, вместе с номерами глав и страниц.