Игра вслепую - страница 11

Он символически пожал мне руку.

Я не знала, как спросить у Дэвида то, что меня интересовало. Но обычно достаточно было открыть рот, и разговор получался сам собой, поэтому так я и сделала.

– Не сочтите за любопытство, но мне хотелось бы узнать ваше мнение о смерти Бобби. Понимаю, это не мое дело, но мне совсем не показалось, что он был в депрессии. А виделись мы достаточно часто. У вас есть предположения, почему он это сделал?

Дэвид посмотрел на меня. Наверное, удивился моей дерзости. Но все же ответил:

– Честно говоря, нет. Какое-то время я думал, что это может быть из-за того… Ну, из-за того, что тут случилось. Но мне он тоже совсем не казался подавленным. Несмотря ни на что. Поэтому вряд ли причина может быть в… этом.

– В том, что Бобби узнал об усыновлении?

– Вы знаете? Он вам рассказал? – В голосе Дэвида звучало удивление.

Я кивнула, считая, что отвечаю на первый вопрос, а не на второй.

– Сначала я думал, что в этом, – сказал Дэвид. – Но знаете, все-таки вряд ли. Конечно, Бобби очень расстроился. Но в основном злился на мать с отцом за то, что они все скрывали. Он не казался подавленным. Наоборот.

– Наоборот?

– Ну, вы же знаете Бобби. Он никогда не чувствовал себя на месте в нашей семье. Он всегда считал себя умственно ущербным. Казалось, ему даже полегчало, когда он узнал, что мы не кровные родственники. Даже сказал мне что-то вроде: «Значит, я не ошибка природы, а просто обычный человек».

Слова Дэвида прозвучали так, словно он пытался убедить больше себя, чем меня.

– Все раскрылось из-за того, что он оказался носителем болезни Тея-Сакса? – спросила я.

– Да. Думаю, вы знаете, что это я ему сказал.

Я кивнула.

– Раввин заставил его пройти генетический анализ перед свадьбой. Бобби позвонил, когда получил результаты. Он пришел ко мне, потому что Лизу и Мишель должны были проверять, когда они выходили замуж. А я не женат. Бобби хотел сообщить, что он носитель болезни и что я тоже могу им быть. Я ответил ему, что меня это не беспокоит, но он настаивал. Тогда я все-таки ему рассказал. А почему бы и нет? Никогда не считал, что это так уж необходимо скрывать. Никогда не был согласен с мамой и папой, что мы должны делать вид, будто Бобби такой же, как мы. По-моему, он имел право знать. Верно же? – Он умоляюще протягивал руки. Мне хотелось утешить его, убедить, что он поступил правильно. Казалось, Дэвид, несмотря на свои слова, опасался, что совершил ужасную ошибку, рассказав брату об усыновлении. В душе он, наверное, отчаянно боялся, что Бобби покончил с собой из-за него.

– Я полностью согласна. Он имел право знать, – сказала я. – Как вели себя ваши родители, когда тайна раскрылась?

Дэвид раздраженно промычал:

– Они жутко разозлились. Отец до сих пор со мной не разговаривает. Мать произнесла одну из своих фирменных речей на тему «я так в тебе разочарована». Никто из них не хотел ничего обсуждать с Бобби. Они подтвердили сам факт, и все. Предполагалось, что больше мы не будем затрагивать эту тему.

– Но вы все-таки говорили об этом снова? Бобби говорил?

Он тяжело вздохнул и провел рукой по волосам.

– Наверное, он пытался. Понимаете ли, раз уж мои родители заняли какую-то позицию, то будут отстаивать ее до конца. Кажется, Бобби надеялся узнать от них о своей родной семье, но это все равно что пытаться выжать воду из камня.

Бедный Бобби, представляю, как он задавал вопросы о своем рождении, выспрашивая любую мелочь.

– Вы не знаете, удалось ли ему выяснить хоть что-то о родной семье?

Тут Дэвид, похоже, решил, что и так слишком много рассказал чужому человеку. Он лишь покачал головой и поднялся с кресла.

– Мне пора, – он открыл дверь библиотеки и дождался, пока я выйду вслед за ним.

Я хотела еще появиться на поминках у Бетси. Меня приглашали, и к тому же там можно выяснить побольше об усыновлении Бобби. Узнав о себе такое, он наверняка очень переживал. Может быть, так сильно, что покончил с собой.

Я позвонила Питеру из машины и сказала, что задерживаюсь.

– Тут кое-кто хочет тебе что-то сказать, – сказал он.

В трубке раздался оглушительный вопль:

– Мама!

– Привет, Исаак. Как дела, малыш?