Игрушки императоров - страница 10
«За год до его кончины весьма ослабел в своем здоровье и частые имел припадки… неумолчно кричал, и тот крик далеко слышен был…»
Начиная с шестнадцатого января предсмертный крик императора стало слышно и за стенами дворца..
А двадцать восьмого января, написав два слова: «Отдайте все…», император выронил перо и скончался, так и не назначив наследника престола.
В эту же ночь, когда еще не стихли стоны умирающего Петра, во дворце собрались сенаторы, чтобы определить его преемника. Высказывались различные мнения, но где-то к полуночи в зале появились офицеры гвардии. Они громко переговаривались между собой, дескать, разобьют голову любому, кто пойдёт против их матушки Екатерины…
Подкрепляя эти слова, с площади раздался барабанный бой. Гвардейские полки окружили дворец.
Под грохот полковых барабанов и была провозглашена наследницей русского престола ливонская служанка Марта Самуиловна Скавронская, любовница Шереметьева и Меншикова, жена Петра I, императрица Екатерина Петровна.
Царствовала она два с половиной года и умерла 6 мая 1727 года от чахотки. На русский престол наконец-то взошел законный наследник — сын царевича Алексея.
Было ему одиннадцать лет…
Этим, кажется, и завершилось сражение обезумевшего Петра Великого с Божьим промыслом.
Не группой заговорщиков, а на небесах была исправлена воля царя-деспота, гроб которого, долго еще не преданный земле, стоял среди лесов строящегося Петропавловского собора…
На русском троне сел законный наследник.
России был дан шанс избежать трагических лет засилья временщиков, бироновщины, но — увы! — всевластные «птенцы гнезда Петрова» сделали все, чтобы страна не смогла воспользоваться этим шансом.
«За малолетством императора, — говорилось в завещании Екатерины I, — имеют вести администрацию обе наши цесаревны, герцог и прочие члены Верховного совета».
Герцог — это Александр Данилович Меншиков, герцог Ижорский.
Кроме него, в Совет входили Ф. М. Апраксин, Г. И. Головкин, П. А. Толстой, Д. М. Голицын, А. И. Остерман.
Поначалу основные заботы о малолетнем императоре взял на себя Меншиков. Забросив государственные дела, герцог сосредоточился на том, чтобы обезопасить себя. Гарантию безопасности, по его расчетам, мог дать только брак его дочери Марии Александровны Меншиковой с малолетним императором.
Другой сановник — А. И. Остерман — руководил, как мы уже говорили, обучением малолетнего императора. Вот распорядок, который Остерман составил для него на вторую половину 1727 года:
Понедельник.
От 9 до 10 часов — читать историю
от 10 до 11 — отдыхать
от 11 до 12 — история
от 12 до 2 — обед и покой
от 2 до 3 — танцы, концерт
от 3 до 4 — география
Вторник. От 9 до 12 — с перерывом на час читать историю
от 2 до 3 — игра в волан
от 3 до 4 — математика
с 4 часов — стрельба в мишень
Среда. До полудня — заседание в Верховном совете
с 2 часов — игра на бильярде
от 3 до 4 — древняя история
Четверг. До 12 часов — география
от 2 до 3 — танцы
от 3 до 4 — новая история
от 4 до 5 — концерт…
На занятия одиннадцатилетнему мальчику отводилось в день не более трех часов. Остальное время император должен был отдыхать и развлекаться. По вечерам он играл в карты с сестрой Натальей и теткой, будущей императрицей Елизаветой, днем частенько отправлялся на охоту.
Ребенка почти насильно втягивали во взрослые забавы, и это оказалось губительным и для его здоровья, и для характера.
Историк Н. И. Костомаров пишет:
«Молодой царь, поставленный в водовороте разных партий, начал показывать в своем характере такие черты, что и иностранцы, следившие за ходом дел при дворе, находили, что в некоторых случаях Петр Второй напоминал своего деда Петра Первого именно тем, что не терпел никаких возражений и непременно требовал, чтоб все делалось вокруг него так, как ему хочется».
Роковым оказалось для Петра II и сближение с соперником Меншикова, молодым князем Иваном Долгоруким.
Ночи превращались в дни, царь возвращался на рассвете и ложился в семь утра. Начала проявляться семейная склонность к пьянству, что, по справедливому замечанию Н. И. Костомарова, «казалось вполне естественным и наследственным: дед его и отец были подвержены тому же пороку».