Игры на острове - страница 29

из задних проходов. О, прошу прощения. Я не собиралась говорить такую грубость, как у меня вышло.

— Кроме тебя, никто не trompe l’oeil, — возмутился Лео. — Никто мне столько лапши на уши не вешал, только бы не отвечать на вопрос.

— Ты ведь поедешь, верно? — Нелл вскочила и достала конверт из сумки, висящей на стене, где лежали самые разные вещи. — Вот билет. Впрочем, ради Бога, не худей там, а то ты совсем растворишься. Поезжай и поищи тему для картины на стене в нашем новом спортивном зале. Его сделаем в старой бильярдной. Тэлли говорит, что хочет, чтобы это напоминало вакханалии в Римских купальнях. Знаешь, голые распаренные тела, — так, чтобы народ возбудился до того, как во всем этом разберется. Что ты на это скажешь?

Лео взял конверт и, смущенно качая головой, сказал:

— Думаю, что я сразу же все перепутаю.

— Мы не могли поверить своим ушам, — звучал взволнованный голос Дональды. Они сидели, выпивая перед ланчем, в следующее воскресенье в гостиной Доксиса в особняке Мэрилбоун. Это место было выбрано из-за его близости к офису Гэла на Бейкер-стрит и к любимым магазинам Дональды на Бонд-стрит и Южной Моултон-стрит. Из окон — от потолка до пола — открывался вид на городские предместья Северного Лондона; огромные стены из кирпича и бетона доходили до горизонта, их однообразие оживлялось зеленью — деревьями и травами Парка Регента и Примроуз-Хилла. Шум автомобильного движения нарастал снизу, поднимаясь с воздухом, насыщенным газами. Нелл никогда не могла понять, почему их привередливая мать живет в таком загрязненном выхлопными газами районе.

— Но раз ты выставил на продажу свою квартиру, мы должны поверить, что ты в самом деле намереваешься это сделать, — заметил Гэл, подавая Тэлли джин и тоник. Себе он налил чаю со льдом — одна из немногих привычек янки, которая у него еще осталась, — эта, да еще страсть к футболкам с яркими рисунками и надписями. Одна на нем как раз и была, которая рекламировала его собственную фирму: было изображено огромное надкусанное яблоко с семечками в техниколоре, которые выглядели как микрочипы. Ниже было написано: «Байт успеха».

— О да, мы это считаем неплохим делом, — усмехнулся Тэлли, весело поднимая бокал и сделав хороший глоток. — Как раз это мне и было нужно! Последняя ночь была очень нелегкой.

— Жжешь свечу с двух концов, — укорила его мать, отпив минеральной воды. — А кто все эти странные женщины, которые отвечают по твоему телефону? С тех пор как уехала Джемма, я не узнаю ни одного голоса.

— Ах, это… Думаю, это агенты, показывающие квартиру, — тут же нашелся Тэлли. — У меня нет времени этим заниматься. Я все предоставил им.

Нелл чуть не подавилась, отхлебнув джин из стакана, но ничего не сказала. Как она уже отметила в разговоре с Лео, ее брат, казалось, исхитрился опробовать каждую сочную сирену Лондона, перед тем как загнать себя навек на забытые острова Шотландии. Казалось, это не сходится с его заявлением, что на самом деле он ищет гингам[11] и яблочный пирог, но, возможно, он просто таким образом прощался со своей старой жизнью. Тэлли бросил на сестру быстрый взгляд. Ему хотелось знать, на самом ли деле Нелл целомудренна, или она тайно посещает бары для одиноких и подхватывает фланирующих мужчин?

Сам Тэлли был очень сексуальным, и ему трудно было поверить, что другие люди более воздержанны. Свои многочисленные связи с красотками на Слоуэн-стрит Тэлли совмещал с профессиональными делами, где — при новом напряжении в Персидском заливе — он проводил на рынках нефти последнюю схватку, надеясь удачно выйти из этой рискованной сделки, добавив солидный пакет ценных бумаг и закладных, которые он намеревался прокрутить, чтобы профинансировать их совместный бизнес с островом.

— Мне известно, что агенты по продаже недвижимости работают в разное время, чтобы отвоевать нужную квартиру, но чтобы они смотрели квартиры в семь часов утра — это трудно представить, — ядовито сказала Дональда. — Я надеюсь на твое благоразумие, Тэлли. — В ее словах проскальзывал оттенок обожания.

Дональда была несколько старомодна, но она прощала мужчинам беспорядочные связи, считая их признаком здоровой зрелости, и в то же время осуждала женщин, которые с ними разделяют такое неразборчивое поведение, говоря — «они не лучше, чем того заслуживают».