Игры века - страница 4
Натанаэль кивнул.
– А книга?
– Очень скоро мы сможем ее вернуть. Книгой завладела Либертэ Шардон. Она одна из наших, но не подозревает об этом. Где она прячется, знает только Делиль. И у нее есть сообщница, лясникамка Кармина Нуар. Но, мне кажется, Изабелла уже всё тебе рассказала.
Альсид пожал Натанаэлю руку – чуть дольше, чем следовало.
– Что бы ни случилось, Натанаэль, помни, что ты Наследник и должен этим гордиться. Я очень надеюсь, что наши пути еще пересекутся.
Учитель вышел из класса. Натанаэль остро почувствовал одиночество. С нескрываемой досадой он снова принялся за букеты. Когда через час пришел воспитатель, не было сделано и половины необходимого. Выслушав суровые упреки в свой адрес – он, без сомнения, глуп даже для такого простого задания, – Натанаэль отправился в главный зал, где шли основные приготовления.
Ярмарка сирот больше всего походила на рынок. Юношей и девушек выставляли на возвышении, как конкурсных бычков. Перед каждым воспитанником стояла табличка, где были указаны фамилия, возраст и ремесло, которому он хотел выучиться. Там же был указан номер личного дела – его наниматель мог при желании полистать.
Воспитатель, взбешенный медлительностью Натанаэля, вручил ему стопку табличек.
– Расставь их сейчас же в алфавитном порядке! Погоди, у тебя кузнечик на плече.
Нехотя Натанаэль отправился выполнять поручение. По пути ему попался Жером – тот шел по залу с подносом пирожных. Они переглянулись, и друг тут же ускорил шаг в направлении кухни. Стало еще тоскливей.
В пять часов вечера в зал вошел директор интерната. На нем были парадная тога и черная академическая шапочка с шелковым помпоном. Он захлопал в ладоши.
– Скорей отправляйтесь в спальни! – воскликнул директор, обращаясь к воспитанникам. – У вас полчаса, чтобы надеть чистую выглаженную форму и вернуться в зал.
Толкаясь и дико крича, подростки бросились в спальни. Каждый первым хотел добежать до умывальника. Проходя мимо директора, Натанаэль увидел, как тот неодобрительно покачал головой.
– Вот оно, новое поколение лариспемцев! – с возмущением сказал директор.
На площади Поверженной колонны Либертэ уже два часа ждала начала ярмарки. Она была вместе с Карминой, мэтром Ножом и Антоненом, колбасником из «Летающей свиньи». Очередь желавших попасть на ярмарку росла и росла. Больше всего было мясников – они нарядились как на праздник, а на пояса повесили самые красивые ножи. Каждый лясникам хотел доказать, что у него самые яркие татуировки и самые роскошные усы. Прочие выглядели скромнее. Можно было увидеть механиков, печатников, торговцев и ремесленников. Были тут и портнихи, и кузнецы, и булочники. Прямо перед Карминой и Либертэ стояли две юные и очень привлекательные прачки. Они вовсю поливали себя духами, посмеивались и бросали приветливые взгляды в сторону мускулистых каменщиков.
Но ослепительней всех, без сомнения, была Кармина. Она, как магнит, притягивала взгляды. Лясникамка облачилась в мужскую одежду: из-под красных атласных пиджака и жилета выглядывала белая рубашка. Грудь украшал большой бант. На широком поясе с серебряной пряжкой висели три остро заточенных ножа. Кармина распустила косы, и роскошные волосы свободно спадали на плечи кудрявым потоком кофейного цвета. Антонен, тоже разряженный в пух и прах, с усмешкой толкнул Кармину в бок.
– Подруга, если хочешь найти красивого парня, не теряй времени. Вон те славные ребята вовсю на тебя пялятся.
– Закрой пасть! Просто они впервые в жизни видят лерночкожую девчонку.
– Посмотри-ка на этого молодца, у него уже и бороденка выросла, и глаза синие, и на лацкане значок архитектора. Такая красотка, как ты, точно его покорит.
– Антонен, еще одно слово, и я отправлю тебя к праотцам! – пригрозила Кармина.
Либертэ не участвовала в беседе. Она всё одергивала новую юбку и поправляла блузку. Пару дней назад Кармина потащила ее в магазин «Бон Марше»[1] и пригрозила самыми страшными карами, если та не купит приличную одежду. После долгих протестов Либертэ согласилась примерить плиссированную юбку, доходившую до середины икры, черные чулки, белую блузку и небесно-голубой жакет с серебряными пуговицами. Кармина всё-таки уговорила ее изменить темно-синему и серому цвету.