iii. Камень третий. Дымчатый обсидиан - страница 55
Он уже не смотрел по сторонам, твердо зная, что миродержцы еще далеко… что он здесь один…
…Зацепившись плечом за что-то острое, Кан услышал только треск рвущейся рубашки — боли почти не почувствовал, хотя рукав окрасился кровью… он свернул в тот самый переулок…
Высокая, худощавая фигура в черном фарховом плаще склонилась над высохшим фонтаном…
Уже видя, что опоздал, Кангасск на бегу крикнул изо всех сил:
— Макс! Максимилиан!!! Сто-о-ой!
Сын миродержцев обернулся к нему, перехватил было поудобнее свой узорчатый диадемовый посох… но, передумав, усмехнулся и просто пропал… Никакой дрожи воздуха, как от трансволо, — будто сквозь землю провалился… Провал… вот почему это место так называется.
Кангасск без сил упал на колени перед фонтаном — и в тот же миг горящий кристалл, держать который было больно, со звоном разлетелся на сотни мелких и острых осколков — буквально взорвался… прямо в ладони…
Вскрикнув от боли, Кан прижал к груди искалеченную правую руку.
…По всем законам, мыслимым и немыслимым, он должен был быть уже мертв — одни Небеса знают, зачем Максимилиан пощадил Кангасска вместо того, чтобы закончить его жизнь одним ударом… Все еще не веря в то, что смерть обошла его стороной, Кан дрожащими пальцами левой руки вытаскивал осколки кристалла, впившиеся в ладонь руки правой. Меч, так и не покинувший своих ножен, лежал перед ним у бортика пустого фонтана.
— …Кан, ты ранен? — раздался над ним голос Учителя. Влада опустилась на колено рядом со своим Учеником. Должно быть, глядя на пропитавшийся кровью, натекшей с плеча и ладони, рукав рубашки, можно было подумать, что дело совсем плохо.
— Кристалл взорвался… — отрешенно пробормотал Кангасск.
Подошли амбасиаты, а с ними — Серег: его рука выглядела не лучше. Кровь капала с тонких длинных пальцев на камни мостовой, розовые в рассветных лучах…
— Это коллапс… — мрачно произнес Серый Инквизитор, подняв взор к чистому небу. — Хоры самоуничтожились. Вместе со всем, что было в тот момент магически активно в радиусе пятисот метров…
С этими словами он равнодушно посмотрел на свою ладонь, перепаханную осколками кристалла, и ухмыльнулся. Кангасск почувствовал какую-то странную дрожь вокруг; это не было магией, которую он знал раньше… это было что-то более древнее и могущественное…
Мягкое сияние окутало руку Серого Инквизитора, а когда оно исчезло, на ладони не осталось даже шрама — и осколки, несколько мгновений назад торчавшие из живой плоти, со звоном посыпались на мостовую.
— Дай руку… — сказала Кангасску Влада.
Удивительный свет залечил и его раны от осколков на ладони, и даже рану, о которой он забыл — на плече — о ней теперь напоминал лишь разорванный и напитанный кровью рукав рубашки.
— Что это? — прошептал Кангасск, подняв глаза на Учителя. — Магия?..
— Нет, — покачала головой Влада. — Это сила, которой был создан Омнис. Сила творения.
— Твой предок, Малкон, называл это немагическим вмешательством, — безжалостно уточнил Серег. — Знаешь, я до последнего момента надеялся, что удастся обойтись без этого… Теперь остается уповать на то, что без Хор это воздействие будет проще держать под контролем…
— Это своего рода иммунитет мира, Кан, — пояснила Владислава. — Как и в случае с живым организмом, иммунный ответ может выйти из-под контроля и поставить мир на грань гибели. Лучше вообще не прибегать к такой крайней мере… Но у нас уже просто нет выбора.
— Вы будете сражаться… этой силой? — спросил Кан. Он уже успел подняться на ноги и пристраивал меч на поясе.
— Да, — ответила Влада. — Мы попытаемся остановить Прорыв с ее помощью. Если это удастся, войны еще можно будет избежать.
Владислава обернулась к амбасиатам.
— Абадар, — сказала она; суровый воин кивнул, — ты знаешь, что делать. Прорыв начнется в течение часа…
Сохраняющие Жизнь исчезли, моментально затерявшись на тихих торгорских улицах. У фонтана остались только миродержцы и их последний Ученик…
— Ты видел его? — печально спросила Влада.
— Макса? — отозвался Кан и вздохнул: — Видел издали… Он исчез как-то странно…
— В Провал ушел, — заключил Серег и прошептал сокрушенно: — Что же ты делаешь, сын…