Ильхам Алиев - страница 8
Дальше клуб медработников, Губернаторский сад, переименованный в Парк пионеров, переход через улицу и — гомон ребятни во дворе школы.
Совсем скоро его отец станет самым главным в республике. Вероятно, маленький Ильхам почувствует перемены в отношении к себе, некую педагогическую «фору». Но в этом не было нужды. Во-первых, бакинская школа № 6 высоко держала свою планку; здесь царил культ знаний, дух здорового соперничества. Во-вторых, Ильхам интуитивно чувствовал, что малейшая прохладца в отношении к занятиям, детский расчет на поблажки могут обернуться нелестными замечаниями и отметками в дневнике и справедливой родительской укоризной… Впрочем, ему не приходилось готовить уроки «через не могу», несмотря на соблазны футбольных баталий во дворе или аншлаги в кинотеатре «Низами», где крутили новый фильм.
Наш общий знакомый бакинец, уже убеленный сединами, учившийся в школе № 6, с сентиментальным пиететом вспоминал строгого и подтянутого директора Герчикова, изобретательного физика Шишкина, преподавателя физкультуры Леонида Эдуардовича Юрфельда с его громовым, трубным голосом, потомка шведов, перебравшихся в Баку в «нобелевские» времена, который устраивал пробежки шестиклассников на бульваре — от «Азнефти» до парашютной вышки. Наш бакинец помнил даже, как у него на середине четырехсотметровки, возле яхт-клуба «Водник», открылось второе дыхание… Возможно, Ильхаму Алиеву пришлось испытать нечто подобное.
Одноклассники Ильхама Алиева собрали и опубликовали в журнале «Азербайджан. Государство. Лидер» воспоминания о самом знаменитом выпускнике школы № 6, своем школьном товарище. Характерен заголовок их заметок: «Друг, умеющий быть верным другом». Кстати, номер журнала с этим материалом увидел свет, когда Ильхам еще работал в нефтяной компании.
Выпускники школы № 6 разъехались по всей большой стране. Один из них, Сапан Ходжаев, сейчас живет в городе Волжском, в местной газете «Неделя города» (29 июня 2006 г.) поделился воспоминаниями о родной школе.
«Вместе со мной, — рассказывает Сапан, — учились восемь русских ребят, семь азербайджанцев, четыре еврея, две. армянки, полька и украинец. Ну и я еще. Мы совсем не чувствовали, что томимся в тюрьме народов, не думали о нехорошей национальной обезличке, не возмущались, что на всех одна и та же история и литература. И знай я тогда, какое национально пробудившееся общество ждет меня в будущем, я бы не пытался удрать из школы через окно (с выпускного вечера). Наоборот, категорически потребовал бы намертво задраить все щели и остановить время, чтобы однокашники и учителя остались со мной навсегда. Потому что мы все были одной крови…»
Из его выпуска (97 человек) 90 поступили в вузы с первой попытки — и ни одной медали.
«Ильхам Алиев, когда мы выпускались, учился в третьем классе, я его вообще не знал, но могу поручиться: ни одного гапаза (подзатыльника) даже мимоходом ему не отвесил. Потому что вообще не обижал малышей».
Ильхам учился прилежно и увлеченно. Ему были интересны и теорема Пифагора, и то, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем, и опыты с жидким гелием, когда охлажденный до сверхнизких температур резиновый мячик раскалывался, как стеклянный…
Отец руководил республикой. Мама занималась наукой.
Дочь и сын постигали азы. Позднее он скажет, что в годы учебы в школе и в институте стремился вести себя так, чтобы ничем не бросить тень на доброе имя и репутацию своих родителей.
В середине семидесятых, в седьмом классе, он, уже «двуязычный» ученик, увлекся английским.
Школьная «англичанка», имевшая обыкновение давать своим подопечным образные имена, обращалась к высокорослому отличнику как к «Джефри Джексону» или «Дженерал менеджер», то есть «генеральному директору»… Язык — окно в мир, ключ к душе народа. Общеизвестные истины. Ему открылся волшебный мир азербайджанского и русского слова, мир Физули и Самеда Вургуна, Пушкина и Толстого… И теперь он сможет читать в оригинале Шекспира и Байрона, Хемингуэя и Фолкнера… Не сразу, конечно, не в одночасье. Надо пробиться через грамматические дебри, уловить грацию и капризы чужого языка. Кем-то из маэстро сказано: композитор должен слышать глазами и видеть ушами. В случае с английским языком эта мысль, наверное, кстати. Орфоэпия и орфография английского языка для непосвященного — небо и земля…