Иллюзия дара - страница 27

 Когда дело дошло до десерта, брат Каллум утер рот салфеткой и небрежно бросил ее на стол.

 — Благодарю за ужин, он был очень кстати. Весь день в дороге из столицы, не успел даже перекусить, — дежурная холодная улыбка адресовалась леди Дуглас, которую та восприняла с восторгом школьницы, получившей автограф лично из рук кумира.

 Поднявшись, жрец перевёл взгляд на Кестера.

 — Пользуясь оказией, король уполномочил меня передать вам некие бумаги, — и сделал многозначительную паузу, которую лорд понятливо заполнил.

 — Прошу в мой кабинет, брат Каллум. Принесите нам вина и закуски, — бросил лорд в сторону, слугам, тоже поднялся и отодвинул мне кресло.

 Я как раз нацелилась на добавку потрясающе нежного запечёного куриного филе в сливочном соусе. Кроме соли и перца, других приправ не было, но после сушки на соревнования для меня это был деликатес. Ощутив, как стул из-под меня уходит, я едва успела привстать, чтобы не оказаться на полу.

 После секундного замешательства я приняла предложенный локоть и степенно поплыла из зала вместе с двумя мужчинами.

 Жаль, до булочек с вареньем из ранней земляники дело не дошло.

 Жрец недовольно на меня косился, а в коридоре, ведущем к кабинету, наконец решился возразить:

 — Лорд Дуглас, вы уверены, что стоит доверять государственные тайны посторонней женщине?

 Интересно, тут главный затык в том, что я посторонняя или что я женщина? Кажется, кто-то у нас женоненавистник. Мне все меньше хочется к ним в секту.

 Даже интересно, как можно было так извратить веру в Богинь, чтобы начать презирать наш пол? Богини ведь тоже дамы. Что-то тут не то. Скорее нужно учиться читать, а то вся важная информация ускользает.

 — У меня нет секретов от невесты, — Кестер перехватил мою соскользнувшую было руку и сжал пальцы. — Я уверен, она будет хранить их как свои собственные.

 Неожиданно. Ладно, может, ему тоже не по себе рядом с жрецом, как и мне? И лорд меня тащит с собой как моральную поддержку? Будем бояться вместе.

 Жрец на секунду сбился с шага и бросил на меня новый, какой-то оценивающий и еще более пристальный взгляд.

 — Как скажете, владетель, — кивнул он после секундной паузы.

 Порог уже ставшего практически родным кабинета я переступала в смешанных чувствах. На диванные подушечки смотрела чуть ли не с ностальгией. Жаль, что нельзя ими брата Каллума припечатать — руки прямо чесались.

 Жестом предложив мне присаживаться, Кестер обогнул стол и занял высокое кресло за ним. Жрец остался стоять.

 — Его величество Эррол велел передать вам лично в руки. Предваряя возможный вопрос, подобные указы в скором времени получат все лорды островов, — бросив на меня неприязненный взгляд, изрёк брат Каллум. Ну очень ему не нравилась идея посвящать меня во внутренние дела страны.

 Он извлёк откуда-то из рукава свиток и с полупоклоном, куда уважительнее, чем отвешивал хозяевам при первом появлении в замке, передал Кестеру. Тот склонил голову почти к столу и принял рулон бумаги, перевязанный алой лентой и запечатанный золотистым сургучом, на вытянутые руки.

 — Его величество король Эррол Второй повелевает, — брат Каллум выдержал торжественную паузу и столь же благоговейно продолжил: — Не позднее чем через месяц после получения сего указа предоставить в столицу всех имеющихся на территории подвластного его лордству острова мужчин в возрасте от двадцати до сорока лет, здоровых и не имеющих физического или умственного ущерба.

 На мгновение повисла тяжелая тишина. Кестер как был, так и замер с неразвернутым свитком в руках, то ли забыв развернуть, то ли положено так по ритуалу. На его лицо, закаменевшее пуще обычного, набежала мрачная тень.

 — Месяц? — прошептал, скорее даже выдохнул лорд едва слышно. Сглотнул, вытянул вперед руки с подрагивающим свитком. — Принимаю повеление его величества и обязуюсь исполнить в точности, — на последних словах голос сорвался в хрипотцу, но Кестер не откашлялся и более никак своего состояния не выдал.

 Занимательно. Это получается, остров лишат всех дееспособных защитников. Останется не особо обученный молодняк, инвалиды и пенсионеры. Это в моем мире в сорок жизнь только начинается, а если средневековье здесь хоть чуть-чуть идентично нашему, то вся продолжительность жизни не намного дольше тех же сорока-пятидесяти.