«Илья Муромец». Гордость русской авиации - страница 6

В таком виде самолёт был собран в заводском ангаре на Корпусном аэродроме, и в ноябре его выкатили на поле. Начались пробежки, которые показали, что самолёт обладает вполне достаточной подъёмной силой, устойчивостью и управляемостью. Сикорский решился снять установленное «на всякий случай» среднее крыло. Одновременно была демонтирована нижняя шпренгельная рама, поскольку жёсткость фюзеляжа оказалась выше ожидаемой.

^{>Подкрыльевой полоз с резиновыми шнуровыми амортизаторами тележки колёс шасси}

^{>«Илья Муромец» № 107 с носовой фигурой двуглавого орла. Корпусной аэродром, 14 января 1914 года}

Демонтаж среднего крыла привёл к снижению обшей площади несущих поверхностей и, как результат, к увеличению нагрузки на крыло. Стремясь удержать этот параметр на прежнем уровне, Сикорский пошёл на увеличение плошали стабилизатора. Хорда была увеличена на целый метр и площадь горизонтального оперения составила уже 26,5 % от площади бипланной коробки. Для взлёта и посадки на заснеженный аэродром колёсное шасси заменили лыжным. 10 декабря 1913 года «Илья Муромец» совершил свой первый подлёт. Начался период интенсивных испытаний.

Уже 12 декабря, после нескольких пробных полётов, в ходе которых была уточнена центровка самолёта и внесены необходимые изменения в размещении оборудования, Сикорский выполнил полёте 10 пассажирами на борту. Общая масса полезной нагрузки составила запредельную по тем временам величину — 1100 кг!

Пора было переходить к определению поведения самолёта при маневрировании в воздухе. 26 января 1914 года Сикорский сделал несколько кругов над Корпусным аэродромом, имея на борту четырёх пассажиров. Самолёт вёл себя в воздухе удовлетворительно, с брошенным штурвалом продолжал невозмутимо следовать в заданном направлении, усилия в управлении были вполне приемлемыми.

^{>За И. И. Сикорским хорошо виден двуглавый орёл на носу первого «Муромца» (№ 107)}

^{>«Илья Муромец» с № 107}

В январе-марте 1914 года было выполнено большое количество полётов, установлено несколько мировых рекордов по поднятию груза и количеству пассажиров на борту (16 человек плюс собака). В ходе этих полётов величавый гигант стал привычным явлением в столичном небе. Публика самого высшего сорта посещала Комендантский аэродром, наблюдая за взлётом и посадкой, а наиболее смелые решались и на полёт, благо конструктор и руководство аэродрома не отказывали им в этом.

В ходе полётов конструктор продолжал вносить изменения. В феврале внешние двигатели были несколько приподняты относительно внутренних и установлены на новых моторамах из деревянных брусьев. Им сменили и радиаторы, которые установили горизонтально, увеличив площадь поверхности теплообмена. Это решение позволило улучшить работу двигателей, сделав её безотказной на более продолжительный срок. В таком виде самолёт продолжил испытания.

К марту Сикорский вполне освоил пилотирование «Муромца» на различных режимах и решился на определение полных возможностей своего детища. В ходе полётов были последовательно остановлены один, два и даже три двигателя. Полёг продолжался, лишь усилия на педалях несколько возрастали ввиду необходимости парировать разворачивающий момент. Техники и члены экипажа выходили на крыло, перемещались от двигателя к двигателю. В одном из полётов к крайнему мотору прошли даже два человека. Все эти перемещения никоим образом не сказались на устойчивости самолёта — расчёт конструктора на высокую инертность тяжёлого самолёта, как определяющий фактор устойчивости в воздухе, оправдался полностью!

В конце февраля из Франции прибыли заказанные там самые мощные на тот момент авиационные двигатели — 14-цилиндровые двойные звёзды водяного охлаждения «Сальмсон» 2М7 в 200 л.с. Было решено установить их вместо внутренних «Аргусов», внешние «Аргусы» в 100 л.с. заменили на новые в 115 л.с. Более мощные «Сальмсоны» потребовали очередного увеличения площади радиаторов и их сделали двухсекционными, установив секции с двух сторон за двигателем. 14 марта «Муромец» с обновлённой силовой установкой выполнил первый полёт. После операции по пересадке «пламенного сердца» воздушный богатырь будто напился живой воды. Разбег сократился наполовину, набор высоты принял весьма интенсивный характер, скорость ощутимо возросла. В таком виде самолёт стал ещё более «лакомым кусочком» для военных. Но первыми свои права на гиганта заявили моряки…