Именем Революции или Брудущим в назидание - страница 8

Вечерело… Свежий ветерок доносил со станции Одинцово редкие паровозные гудки. С зазаборного болотца раздавалось веселое и многоголосное кваканье подстоличных жаб. Говорят, в этом болотце как-то раз чуть было не утонул, после изрядного банкета, сам Командарм Сечка, потеряв при этом медаль «За навагу». Из революционного Кронштадта матрос Долбенко, бывший главой Центробалта, прислал подразделение боевых пидо… эээ… Так их называл Командарм Сечка, хотя в действительности они были боевыми водолазами. Прибывшие водолазы спустились на самое дно болотца и обстоятельно обшарили все подкоряжья, но чёртову медаль так и не нашли. Как в воду канула — поговаривали злые языки. Опечаленный потерей награды, Командарм уже было решил уволить Василия Ивановича с воинской службы и отправить в Урюпинск заведовать местным зачуханным гипподромом. Однако, все обошлось — Василия Ивановича от увольнения спас некий подполковник ВЧК, недавно переведенный в Москву из Третьего Рейха, откуда его выставила фашистская тайная полиция «штази», где он провалил всю агентурную работу, и у которого Василий Иванович подрабатывал тайным осведомителем под видом советника по конским вопросам. Подполковник был закадычным другом Командарма.

Вечерело… Петька лежал в кустах напротив продуктового склада и, сжимая в революционных боевых руках трофейную биноклю, пристально всматривался по сторонам, боясь упустить распроклятого Дулю — главного виновника всех бед, свалившихся на кавполк. Комары полчищами летали вокруг и досаждали Петьке. Пришлось снять портянки и накинуть их на куст — крепкий запах солдатских портянок вмиг разогнал кровососущих тварей. Из распахнутого настежь и единственного освещенного окна штаба полка доносилась песня в исполнение Вадима Козина про то, как утомленное солнце нежно с морем прощалось, и в этот самый час какая-то кто-то призналась ему — Козину, конечно же, а не солнцу или морю, как вы могли бы и сами догадаться — в полном отсутствие чувств, прозываемых в народе любовью. Патефонная пластинка была явно заезжена — характерные шумы пробивались скрипящими трещинами сквозь музыку и пение. Петька, уж, было подумал, по уже сложившейся пролетарской привычке, о далеком и светлом будущем, когда изобретут нечто лучше допотопного патефона, как вдруг услышал до боли знакомые постукивание копыт и скрип рессор — то приближалась продуктовая бричка подпрапорщика Дули. Петька торопливо намотал портянки и поспешил обуться.

Вечерело…

***

Василий Иванович, понурив голову, сидел на полатях в своей, в короткий срок ставшей почти родной, камере гарнизонной гауптвахты и крошил батон, подкармливая откуда-то вылезшую серую и, как он сам, худую мышь. Василий Иванович вспоминал прожитую жизню, проведенную большей частью на фронтах Гражданской и Военных войн. Вспоминал, как партизанил во время Первой Мировой в кавалерийском отряде войскового старшины Андрия Григоровича Шкуркина, совершая дерзкие рейды по тылам австро-венгров и вспарывая их поганые животы. Вспоминал, как с товарищем Засушенным мотылялся по пескам Кура-Кум, где грабил караваны контрабандистов и сражался с басмачами Абдуллы и Джавдета. Вспоминал, как помогал белорусским товарищам сражаться против белополяков, белоэстонцев и бело и чернорусов, пока их армия, коей командовал сам маршал З. А. Бубённый, не была разбита под польским Водостоком польским же воеводой маршалом Пилссукским. Вспоминал, как отморозил свой зад, пока справлял естественные надобности, сидя в кустах, во время зимней сфинкской войны. Вспоминал, как выиграл в очко у Наркома по военным и морским делам товарища Троцкого наградной маузер с орденом Красного Знамени на рукояти; как товарищ Троцкий просил потом Василия Ивановича вернуть ему тот маузер, обещая взамен познакомить с самим Вождем мирового пролетариата товарищем Лениным. Василий Иванович вернул наградной маузер Троцкому, но познакомиться с Лениным так и не успел — товарища Ленина, выступавшего на митинге в честь дня рождения Вождя мирового пролетариата товарища Ленина, подстрелила из снайперской винтовки засланная странами Антанты эсэрка Фаинна Капилян из секты Свидетелей святого Гавриилы Принципа. Пуля, выпущенная Фаинной, задела Ленина за живое, отчего Ленин впал в кому и вскоре, недолго думая и не приходя в сознание, околел, отойдя в мир иной.