Империя вампиров - страница 7

- Говорят, - заметил Ноэл, - что обычный человек тоже может стать вампиром, если будет пить кровь вампира и узнает нужное заклинание.

- Это опасный миф, - сказал Эдмунд, - слух, который вампиры ненавидят по очевидным причинам. Они учиняют жестокие наказания, если кто-нибудь пытается это проделать, и я не знаю ни одного случая, чтобы кто-то стал вампиром таким образом. Женщины нашего двора большей частью становятся любовницами на одну ночь для рыцарей князя, сам же Ричард, несмотря на свою привлекательность, никогда не интересовался женщинами. Мы можем только гадать об обращении самого князя, что, вероятно, было задумано по политическим причинам, но говорят, что он был фаворитом того Вильяма, который включил этот остров в Галльскую империю в 1066 году. Кажется, его ценили больше, чем отца. Генри, и больше другого Генри - прадеда, которых обратили, обоих, в вампиров уже в пожилом возрасте. Вероятно, самого Вильяма обратили у Шарлеманя.

Ноэл вытянул руку ладонью вниз, провел ею над пламенем свечи так, что оно заколебалось из стороны в сторону, взглянул на микроскоп.

- Ты рассматривал кровь? - спросил он.

- Да, - ответил Эдмунд. - И сперму. Обычную кровь, конечно, и обычное семя.

- И?

Эдмунд покачал головой.

- Это - неоднородные жидкости, но прибор не подходит для тщательного анализа. Ты сам наблюдал: цветные блики искажают очертания, увеличение маловато. Там маленькие тельца - те, в семени, с длинными жгутиками - но их должно быть больше… много больше… для наблюдения, была бы только такая возможность. Завтра этот микроскоп исчезнет, и я не думаю, что мне разрешат построить другой.

- Тебе не грозит опасность, - запротестовал Ноэл, - ты важная персона, твоя верность никогда не стояла под вопросом. О тебе самом люди думают как о вампире, называют алхимиком или колдуном! Служанки на кухне боятся меня, потому что я твой сын; они крестятся, видя меня.

Эдмунд засмеялся с горечью:

- Несомненно, невежды подозревают меня в общении с чертями. Многие избегают моего взгляда, так как боятся дурного глаза. Но все это не относится к вампирам. Для вампиров я простой человек. Но если даже они ценят мое умение, они немедленно убили бы меня, если бы заподозрили, что я знаю что-либо опасное для них.

Ноэл явно встревожился.

- А она? - Остановился, потом опять продолжил. - Леди Кармилла… разве она…

- Не поможет мне? - Эдмунд покачал головой. - Нет, даже если бы я был и сегодня ее любовником. Верность вампиров - только для вампиров.

Он встал, больше не чувствуя, что должен помочь сыну понять. Кое-что сын мог уяснить для себя только сам. Эдмунд взял свечу, пошел к двери, прикрывая пламя рукой. Ноэл последовал за ним, не удержавшись, чтобы не задать последний вопрос.

- Но… она любила тебя, не так ли?

- Наверное, да, - печально ответил Эдмунд Кордери. - По-своему.

Эдмунд вышел из Тауэра через Львиные ворота, и поглядывая, не следит ли кто за ним, быстро пошел в Петти-Уэйлс. Дома между причалом и воротами стояли во мраке, но движение на улицах не прекращалось. Даже в два часа ночи жизнь большого города не замирала полностью. Тьма спустилась, и только блики света мерцали на мостовой. В некоторых лампах масло выгорело, но в эту пору некому было их наполнить. Эдмунда тьма не беспокоила, напротив, вполне устраивала.

Подходя к набережной, он заметил, что двое следовали за ним по пятам, и притворился поздним гулякой, которому все равно, где ходить в эту пору. На набережной Эдмунд мигом нашел паромщика - единственного на берегу в этот неурочный час, - дал ему три трехпенсовые монеты за перевозку через Темзу.

Позади себя, в свете лампы, Эдмунд увидел обоих шпионов, решавших, преследовать ли его дальше. Один смотрел вдоль набережной на Ворота предателей, но даже ведьма на метле не смогла бы достичь моста Тауэр и вернуться по южному берегу к улице Пикл-Херинг, чтобы там перехватить его. Но было преждевременным поздравлять себя, потому что и на противоположном берегу могли притаиться агенты лорда-лейтенанта.

Он осторожно прошел к улице Друидов, прислушиваясь, нет ли за спиной чужих шагов. И услышал их, на этот раз шаги одного человека. Подойдя к Кожевенному рынку, он решил уйти от преследования, слежка уже надоела. Если вампиры уничтожают кого-нибудь, то сначала сводят с ума по-кошачьему тихим преследованием. Хотелось скрестить свой меч с мечом шпиона, но такая спешка навредила бы сегодня ночью, и он усмирил свою ярость до следующего раза.