Имперская истина - страница 18

Пылающий Огненный Клинок зависает в воздухе, как застывшая комета.

Я собираюсь встретить смерть. Она останавливается, и я благодарен ей за это.

Но смертельного удара нет. Я моргаю и задаюсь вопросом, уж не пропустил какой-то решающий миг.

В руке Фулгрима вспыхивает серебряный меч. Он останавливает на полпути Огненный Клинок, но тот все равно опускается.

Резкая вспышка света обжигает глаза, но у меня больше нет сил отвернуться. Темная и жуткая аура окутывает обоих примархов — я вижу, что Фулгрим стоит, а мой отец снова на коленях, его броня разрезана, словно бумага.

Я хочу кричать, рвать и метать от неправильности происходящего. Судьбу изменили. В шаге от своей смерти я увидел его — существо внутри Фениксийца. Оно извивается и похоже на змея, но плоть-носитель вокруг него пошатывается, утратив свое обычное изящество.

Глаза Фулгрима расширяются, и когда я смотрю в них, то вижу ужас, отчаянный призыв, который кричит не убивать своего брата.

Следует удар. Я не могу остановить его. Аметистовый огонь рассекает железную кожу.

Я ощущаю вонь чего-то испорченного, тухлого мяса и старой плоти. Откуда-то из невидимого мира приходят ветра, захлестывая нисходящими потоками склоны. Они проносятся надо мной, над мертвыми, и я слышу заточенные в них голоса.

Они вопят.

Среди воя я слышу голоса, манящие меня. Они идут из Призрачной земли Медузы, где все еще бродят призраки старых, давно забытых душ. Это убитые воины клана Авернии, они тянутся ко мне, чтобы забрать с собой и даровать покой.

Я отшатываюсь, когда их лица меняются, и благородные сыны Медузы превращаются в ужасных призраков. Пальцы высыхают в когти, глаза исчезают в пустых впадинах. Они пытаются утащить меня во тьму, и у меня едва хватает воли, чтобы не позволить им поживиться моей душой.

На равнине Исствана свирепствует страшная буря, в сердце которой мой мертвый отец и его убийцы. Я вижу, как жизненная сила покидает Горгона через разрубленную шею. Его голова с остекленевшим взглядом и застывшим на лице гневом лежит отдельно от тела.

Когда стихает ветер, я чувствую, что мои мучения только начинаются.

Фулгрим, хотя это не Фениксиец, наклоняется. Он хватает за короткие волосы окровавленную голову моего отца и показывает ее мне.

Я вижу не примарха Детей Императора — я взираю на чудовище. Близость смерти открывает мне эту истину.

И в этот миг, когда мое сердце стучит в последний раз, а завершающий вздох мучительно скребет легкие, я понимаю, кто противостоит нам. Отчетливо вижу это.

Я вижу, что мы…

— Сенешаль, нам открыть огонь?

Сквозь рев предупредительных сигналов раздался вопрос магистра капитула Белата. Корсвейн оторвал взгляд от дисплея прибора обнаружения целей, на котором руны показывали корабли предателей, устремившиеся к центру флота, подобно нацеленному в сердце копью. Отраженный сигнал подтвердил, что это были те же самые корабли Гвардии Смерти, которые он преследовал в двенадцати опустошенных звездных системах.

— Что делают сепаратисты? — спросил сенешаль, взглянув на Уризеля, который следил за пультами управления авгуров.

— Их корабли увеличивают мощность, сенешаль. Сканирование для захвата цели не обнаружено, — легионер наклонился над чахлыми телами сервиторов и изучил данные на главном экране. — На орбитальных станциях форсируются реакторы, заряжаются оружейные системы. Торпедные аппараты закрыты.

Корсвейн выслушал новости без комментариев, а Белат тем временем мерил шагами квартердек стратегиума и сыпал шепотом проклятья.

— Если тебе есть, что сказать, — тихо заметил Корсвейн, — говори.

— Я просто сожалею о решении прибыть к Аргею неполным Легионом, сенешаль, — ответил Белат, взяв себя в руки.

— Ты имеешь в виду, о моем решении. На командном совете ты почти не возражал.

— При всем уважении, сенешаль, неважно в каком составе мы прибыли сюда. Мы откроем огонь по сепаратистам? Нельзя позволить им сделать это первыми.

Корсвейн повернулся.

— Не открывать огонь! Флоту перестроиться для парирования маневра Гвардии Смерти, оставаясь на нынешней позиции.

— Из-за этого еще больше наших кораблей окажутся в радиусе действия орбитальных платформ, и мы окажемся беззащитными перед мятежниками, — возразил Белат.