Имя для ведьмы - страница 10
Белинского. Между прочим, учился в Литературном институте. Три курса. А потом…
– Отчислили за пьянку и растление молодых сокурсниц?
– Тьфу на тебя! Просто он решил писать фантастику, он этим с детства увлекался.
– И что, получается?
– Вик, ты иногда становишься просто невыносимой. Возьми почитай его романы, они все есть у нас в библиотеке, между прочим. «Стрела с Прозвищем», «Смиренный лендлорд», «Год распутной Инезильи»… Мне нравится его пародия на японские теленовеллы «Братишка из Рая». А еще «Седой хам» и «Мой муж – ангел».
– Да, впечатляет… Хорошее название – залог успеха. А скажи, пожалуйста…
– Вик, дай послушать, а? Человек из Москвы к нам ехал выступать!
– Извини. – Я сама попыталась сосредоточиться на речи московского гостя.
И через некоторое время поняла, что на самом деле он страшно волнуется, боится всей этой горластой аудитории, ненавидит свой парадный костюм от Гуччи и дико хочет курить. Мне стало его жалко. А еще… почему-то захотелось увидеть, какого цвета у него глаза.
Я бесцеремонно протиснулась в первый ряд между двумя увлеченно жующими «Стиморол» пацанами и уселась как раз напротив писателя. Пожалуйста, не думайте, что я принялась сверлить его особенным взглядом и доводить до неврастении. Тем более что при ближайшем рассмотрении писатель оказался вполне симпатичным мужчиной несолидного возраста и телосложения. Было в нем то, что я называю интеллигентной хрупкостью (то есть отсутствие бугрящихся под малиновым пиджаком анаболических мышц и нависающего над старыми джинсами пивного живота). Впрочем, внешность для мужчины – не главное. Особенно если учесть, каких представителей противоположного пола мне нередко приходилось встречать. Хотя… У этого потомка неистового критика, кажется, на лбу было написано, что он романтик, помимо прозы грешит стихами, всем видам оружия предпочитает шпагу, а всем видам транспорта – чайный клипер. Цвет его глаз я определила бы как благородно-нефритовый… Хороший цвет. Мне нравится.
Покончив с основными биографическими вехами своей многотрудной творческой карьеры, писатель глотнул минеральной водички и предложил «молодежной аудитории» задавать ему вопросы. Я профессиональным взором окинула зашуршавший бумажками зал. Знаю я их всех, этих подростков, – сплошные прыщи и поллюции… На абонементе коллеги с ужасом рассказывали, что детишки просили им выдать повесть Гоголя «Вечера на хуторе лесбиянки», «Дедку Мирона» итальянского автора Боккаччо и «Пахом звонит в колокол» американского писателя Хемингуэя… Все рекорды побили «Приключения Гербалайфа», в которые нынешние детки трансформировали «Приключения Гекльберри Финна». Так что какие вопросы они сумеют задать? Даже интересно.
Подняла руку девчонка, я ее неплохо знаю. Точнее, знаю ее читательский вкус. Она просто помешана на мистике, пророчествах, грядущем Армагеддоне и экспансии Чужих на грешную Землю. Она и одета соответственно – на черной майке оттиснуты во всю грудь незабвенные Скалли и Малдер. «О, X-files женщины, нам милой…»
– Скажите, пожалуйста, – строго сведя густые бровки, заговорила девочка. – Вот вы, писатель-фантаст, пишете о том, чего в жизни быть не может…
Писатель посмотрел на девочку с веселым изумлением, но ничего не сказал…
– А сами вы верите в разные мистические явления? – гнула свою линию девочка. – В иные миры… И еще: как вы относитесь к пророчествам великих астрологов прошлого? Вы верите, что Нострадамус действительно предсказал все то, что сейчас происходит?
Писатель посерьезнел как-то, подтянулся, будто собрался отвечать урок, и сказал:
– В вашем возрасте я тоже интересовался всем этим, да и сейчас задерживаю внимание на каких-нибудь газетных сенсациях… Но мне кажется, всерьез увлекаться дешевой мистикой не стоит. Я, пожалуй, даже прочту вам стихотворение на эту тему: