Иная столица

По правде говоря, подобные, похожие на собак, человекоподобные иные вроде этих пятерых были довольно распространённой разновидностью. Разумеется, сейчас, делая подобные заявления, я опираюсь на свои знания из предыдущей жизни. Причина, по которой многие человекоподобные иные впоследствии приняли форму собак, вероятно, крылась в том, что собаки были самым распространённым типом домашнего любимца.

Позднее все подобные иные объединятся в единое племя, которое люди так и будут условно называть «племя собако-людей». В моей прошлой жизни этот тип иных был одним из самых устрашающих, но боялись его не по причине силы отдельных особей, а из-за их привычки передвигаться стаями. Когда бы вы ни встретили этих иных, перед вами предстанут не одна-две особи и даже не один-два десятка особей, а одна-две сотни особей разом!

Но, если честно, сама я знала о собако-людях лишь понаслышке. Если бы я действительно лично повстречала их в прошлом, то, вероятно, стала бы Цзянг Шую гораздо раньше. С другой стороны, если бы на голову Цзянг Шую этого мира не упала облицовочная панель здания, разве очнулся бы он будучи уже Гуан Веюн?

И, если в моём прежнем мире также существовал некий Цзянг Шую, смог ли он и вовсе проснуться после столь серьёзной травмы головы?..

— Шую!

Яростный оклик Даге резко вывел меня из моего задумчивого состояния. Но прежде чем я успела оглянуться и извиниться, пять теней уже напрыгнули на меня.

Слегка побледнев от неожиданности, я резко ударила шестом в пол. Оттолкнувшись таким образом от земли, я запустила себя высоко вверх и перекувыркнулась через голову назад, уходя из-под атаки пяти стремительно пронёсшихся подо мной теней. Будучи в воздухе, мне даже удалось пнуть одного из собако-людей, благодаря чему по комнате разнёсся его визг боли.

И когда я уже было приготовилась контратаковать, со стороны неожиданно раздались выстрелы. В следующее же мгновение все пять иных сами собой повалились на землю. В общем, моя схватка с собако-людьми закончилась, не успев даже толком начаться. Приглядевшись к их телам, я обнаружила, что головы всех иных либо имели недвусмысленное отверстие в черепушках, либо из их затылков торчали рукоятки метательных ножей.

Обернувшись, я тут же приметила взглядом Лилию, что со смущённым видом стояла с всё ещё поднятым оружием. В следующее же мгновение она торопливо завела руки назад, пряча свой пистолет-пулемёт за спиной, словно это могло помочь ей скрыть тот факт, что именно она произвела те самые выстрелы.

Ну а рядом с ней стоял абсолютно спокойный Сяо Ша. В отличие от Лилии, он даже не пытался скрыть своей причастности. Впрочем, отмазаться у него всё равно никак не получилось бы; торчащие из затылков ножи вполне красноречивым образом указывали на виновника, так что как-либо выкручиваться было абсолютно бесполезно.

Даге уставился на них обоих грозным взглядом.

— Ладно-ладно, признаю, я оплошала, — подняв руки над головой, покаялась Лилия. — Тогда мне показалось, что Шую в опасности. Не думала, что он сможет с такой лёгкостью от них увернуться.

— Я у него в долгу, — в свою очередь отчеканил Сяо Ша.

Ещё какое-то время просверлив их глазами, Даге повернул голову и, прищурившись, вперился в меня ещё более грозным взглядом.

Я же, воткнув ледяной шест в голову всё ещё слегка дрыгающегося иного, следуя примеру Лилии подняла над головой руки.

— Я припомнил кое-какие детали своего «сна», так что на секунду потерял концентрацию.

— Ты посмел витать в облаках прямо посреди боя с иным?! — рыкнул в ответ Даге. — С этого дня я запрещаю тебе выходить на охоту без сопровождения! А если попробуешь улизнуть по-тихому под покровом ночи, всю оставшуюся жизнь просидишь дома на цепи!

Я опустила голову в знак повиновения. Даже без лекции Даге я чувствовала, что повела себя уж слишком беспечно. Если бы Гуан Веюн позволяла себе витать в облаках посреди сражения, как я сейчас, она не то что бы десяти лет прожить не смогла, она в первый же год умерла бы раз… тысячу, не меньше!

— Ты меня понял, Шую?

— Да! — быстро отозвалась я. Совсем забыла, что когда Даге надевает на себя личину лидера, обычным скромным поведением его уже не умаслить.