Индустрии будущего - страница 14
Другой важный прорыв связан с материаловедением – появилась возможность изготавливать роботов из принципиально новых материалов. Теперь больше не обязательна броня алюминиевого корпуса, ставшая визитной карточкой C-3PO или R2-D2. Тела сегодняшних роботов можно делать из силикона или даже из шелковой нити, и эти материалы придают им до жути естественный вид. Появление крайне гибких компонентов, таких как воздушные мышцы (распределяющие питание по трубкам, в которых содержится воздух под давлением), электроактивные полимеры (которые изменяют размер и форму робота, когда их стимулируют электрическим полем) и феррожидкости (коротко говоря, магнитные жидкости, которые помогают сделать движения более человекоподобными), приводит к созданию роботов, в которых вы, возможно, даже не заметите ничего «искусственного» – почти как киборг в исполнении Арнольда Шварценеггера в «Терминаторе». Электронная имитация гусеницы, разработанная исследователями Университета Тафта для выполнения таких разнообразных задач, как обнаружение противопехотных мин или диагностика заболеваний, даже подвержена биологическому разложению – прямо как мы с вами.
Кроме того, роботы еще никогда не бывали столь огромными и одновременно столь миниатюрными, как сегодня. Нанороботы, которые пока еще находятся на ранних стадиях разработок, обещают будущее, в котором автономные машины в масштабе 10>-9 метров (это гораздо, гораздо мельче песчинки) смогут диагностировать и лечить заболевания человека на клеточном уровне. На другом конце спектра – крупнейший в мире ходячий робот немецкого производства: огнедышащий дракон длиной 15 метров, весящий 11 тонн и содержащий более 80 литров искусственной крови. Пока что он участвует в одном из немецких народных фестивалей.
Новые достижения не замедлят последовать. Не одно только правительство Японии выделяет на робототехнику все больше ресурсов. Президент Обама запустил в 2011 году Национальную робототехническую инициативу, призванную стимулировать разработку роботов для автоматизации промышленности, помощи пожилым, а также для военных целей. Программа, которая контролируется Национальным научным фондом, заключила контрактов более чем на 100 миллионов долларов. Франция также запустила подобную программу, пообещав 126,9 миллиона долларов на то, чтобы развить собственную индустрию и догнать Германию. Швеция выделила миллионы на финансирование физических и юридических лиц посредством премий за достижения в сфере инноваций, таких как учрежденная в 2011 году «Роботдален» («Долина роботов»).
Частный сектор вкладывает в дело все больше и больше средств. В декабре 2013 года фирма Google приобрела Boston Dynamics – ведущую робототехническую компанию, имеющую контракты с Пентагоном. Также она купила компанию DeepMind, которая была основана в Лондоне вундеркиндом Демисом Хассабисом и тоже занимается искусственным интеллектом. В детстве Хассабис завоевал второе место в мировом рейтинге шахматистов в возрасте до 14 лет, а когда он получал докторскую степень по когнитивной неврологии, журнал Science назвал его новую биологическую теорию работы воображения и памяти в головном мозге одним из десяти самых важных научных прорывов года. Демис и его коллеги в DeepMind фактически создали компьютерный эквивалент зрительно-двигательной координации – в робототехнике еще никто и никогда такого не добивался. Демис показал мне, что научил свои компьютеры играть в старые видеоигры на приставке «Атари 2600» так же, как в них играют люди, – глядя на экран и корректируя собственные действия посредством нейронных процессов, реагирующих на манипуляции противника. Он научил компьютеры думать примерно так же, как это делают люди. А теперь Google, купивший DeepMind за полмиллиарда долларов, применяет ее опыт в области машинного обучения и нейросистем к алгоритмам, которые разрабатывает, отвоевывая свою нишу в робототехнике.
Большинство частных исследований и разработок в области робототехники ведется в крупных компаниях (например Google, Toyota и Honda), но объемы венчурного финансирования робототехники растут с огромной скоростью. Всего за три года они увеличились почти вдвое – со 160 миллионов долларов в 2011 году до 341 миллиона в 2014-м. За первый же год инвестирования