Информационная война и геополитика - страница 35
Маскировка под бескорыстного «миротворца-идеалиста», лживые речи о «христианском миролюбии» и «мессианских» задачах США нужны были Вильсону как эффективное оружие целенаправленной пропаганды, для дезориентации мирового общественного мнения.
Это была информационная стратегия облачения волка в овечью шкуру. Провозглашая своим основным принципом «невмешательство в чужие дела», Вашингтон на самом деле проводил свою политику глобального вмешательства и попытки установить мировое господство Соединенных Штатов.
К периоду окончания Первой мировой войны доктрина «Предопределенной судьбы», доктрина Монро и политика «открытых дверей» слились и воплотились в особую дипломатическую доктрину США — Вильсонский универсализм. Вильсон не только глобализировал эти доктрины, представляя планы установления американского мирового господства свершением якобы воли Бога, но договорился даже до того, что сравнил себя если не с Богом, то по крайней мере с его сыном.
Наглядная иллюстрация того, как Вильсон трактовал не только универсальные интересы человечества, но и права народов на самоопределение, — десант в Веракрусе 21 апреля 1914 года. К тому времени первой жертвой интервенционистской политики Вильсона стала Мексика, против которой США вели тайную войну, целью которой было установление марионеточного правительства и усиление контроля американских монополий над нефтeпромышленностью Мексики. Используя инцидент в Тампико, где в апреле 1914 года имел место краткосрочный арест американских матросов, незаконно в целях провокации нарушившиx территориальные границы Мексики, США начали давно готовившуюся интервенцию. После высадки десанта американской морской пехоты в Веракрус и артиллерийского обстрела города, приведшего к многочисленным жертвам среди гражданского населения и в конечном счете к свержению неугодного США правительства, президент Вильсон заявил, что «Соединенные Штаты отправились в Мексику, чтобы служить интересам человечества».
Президент США Вильсон собирался использовать Лигу Наций в качестве инструмента американского контроля над внешней политикой европейских и других стран. Его главной целью было создание международной организации, которая бы обеспечила американское господство над миром. Это должна была быть организация, которая, воплощая якобы «универсальные интересы человечества», способствовала бы отождествлению этих «универсальных интересов» с национальными интересами США, раздвигая таким образом «подвижные границы» американской гегемонии.
Следуя идеологическим шаблонам доктрины «Предназначенной судьбы», загримированной под «универсальные интересы человечества», Вильсон следующим способом разъяснял значение Лиги Наций для создания «американского мира»: «Америка стала первой мировой державой… Нам нужно решить единственный вопрос: вправе ли мы отказаться от руководства, примем ли мы или отвергнем доверие мира… Все готово, перст судьбы указывает нам путь. Это случилось не по плану, составленному человеческими руками, нас ведет Бог. Мы не можем отступить. Мы можем лишь следовать вперед со взором, устремленным к небесам, и с бодрым духом. Америке суждено указать истинный путь».
«Президент, — саркастически вспоминал премьер-министр Великобритании Ллойд-Джордж о выступлениях Вильсона на мирной конференции, — глубоко уверовал, что он — миссионер, призванный спасти бедных европейских язычников…»
Столь же саркастично писал и Клемансо о Вильсоне: «Бог дал нам десять заповедей — и мы их все нарушили.
Вильсон дает нам четырнадцать пунктов — ну что же, поживем — увидим. Разговаривать с Вильсоном подобно разговору с Иисусом Христосом».
«Почему, — вопрошал Вильсон, — Иисус Христос не добился того, чтобы мир уверовал в его учение? Потому, что он ограничился проповедью идеалов, но не указал практических средств для их достижения. Я предлагаю осуществимый план, чтобы довести до конца стремления Христа».
Известный ученый и британский дипломат Гарольд Никольсон, член делегации Великобритании на Парижской мирной конференции после окончания Первой мировой войны, писал следующее о Вильсоне: