Инкуб. Книга 2 [СИ] - страница 12

Как только она склонилась над ним, воскресший юноша сразу же воспользовался этим и притянул её к себе.

— Ага! Испугалась! — сияя, воскликнул он, и девушка с облегчением припала к его груди.

— Ах ты, шайтан! Ненавижу тебя! — она стукнула его коленом, да так удачно, что на этот раз ему не нужно было притворяться, охая от боли.

— Пощади, Цветик, я ни в чём не виноват! — стеная, проговорил он.

Хотя пыл девушки пошёл было на убыль, но после этих слов она с удовольствием выкрутила ухо любимому изменнику.

— Ах ты, грязный поросёнок! А кто тогда виноват? — прошипела она.

— Ой-ой!.. Это всё девчонка горничная виновата и ты, моя любовь, что бросила меня без присмотра!..

— О Всемогущий Аллах! Нет, вы только послушайте! Я же ещё и виновата! Бессовестный! Как только у тебя язык повернулся сказать такое?!

В приливе возмущения Цветанка возвела очи горе, и юноша воспользовался этим, чтобы поменяться с ней позициями. Под градом его страстных поцелуев её протесты вскоре смолкли, и в свои законные права вступила их величество Любовь. После её финального аккорда юные любовники замерли, не размыкая объятий.

— Цыплёнок, скажи честно, ты сможешь простить меня? — спросил Юлиан с волнением в голосе, и девушка поняла, что это не праздный вопрос.

— А куда я денусь, хабиб? — грустно ответила она. — Ведь я люблю тебя больше жизни. Поэтому, мой неверный муж, можешь по-прежнему вытирать об меня ноги.

— Нет! Всё-таки ты очень злопамятная, Цветик! Хочешь, чтобы я умер от раскаяния? — воскликнул юноша яростным шёпотом, на что она иронично хмыкнула. — Вот-вот! А я что говорю! Никакого доверия родному мужу!

— Значит, не заслужил.

— И ты туда же! Мало мне придурочного магрибинца в волчьей шкуре с его сомнительной клятвой верности! — Юлиан снова перекатился на спину и посадил девушку сверху. — Кстати, что ты думаешь обо всём этом?

— Боюсь, что в нас заинтересованы какие-то странные существа.

На лице юноши появилось странно-беззащитное выражение и сердце Цветанки дрогнуло от жалости к нему.

— В чём дело, мой господин? Что тебя беспокоит?

— А ты не думаешь, цыплёнок, что мы сами по себе не менее странные товарищи?

— Да уж! Особенно те, что светятся, как ангелы из Библии нашего приора, — не удержалась Цветанка, и при воспоминании по её спине пробежал ледяной озноб. — Пожалуйста, больше никогда не выкидывай таких фокусов, это ужасно, — начала она говорить, но её перебил победный возглас Юлиана:

— Ну, вот! А ты всё шайтан да шайтан! Ангел я во плоти! Поняла?! И на твоё счастье с отличной потенцией! — его глаза лукаво блеснули. — Цветик, по-моему, я давно не говорил, что люблю тебя.

— Очень и очень давно, мой господин! — с готовностью подтвердила девушка и, крепко прижавшись к нему, тихо призналась: — Настолько давно, любимый, что я умираю от тоски, не слыша твоих признаний.

— Тогда слушай.

Губы юноши коснулись её уха.

Лицо девушки осветила нежная улыбка, и она с чувством продекламировала:

Юлиан сел и на его лице появилось покаянное выражение.

— Цветик, прости меня дурака. Честное слово, мне никто не нужен, кроме тебя. Не веришь, да? Ну, ладно!

Не глядя, он пошарил по разбросанной одежде и в его руках оказался кинжал. С решительным видом он полоснул себя по запястью, и по нему заструилась кровь. Цветанка вскрикнула, но он успокаивающе улыбнулся и взял её за руку.

— Теперь твоя очередь. Не бойся, цыплёнок, я буду осторожен. Клянусь, это не больней, чем потеря невинности. — В янтарных глазах юноши загорелась смешливая искорка, которая тут же сменилась озабоченностью. — Кстати, как ты?

— Всё хорошо, — солгала Цветанка. — Режь, я не боюсь. Хочешь, чтобы мы поклялись на крови?

— Да. Дурацкий ритуал, но это лучше, чем наша женитьба в Адисе. К тому же кровные узы нерасторжимы. — Когда их руки соприкоснулись, юноша усмехнулся. — Одна незадача, я не знаю, что нужно говорить при этом. С другой стороны, это даже хорошо. Зачем нам повторять чужие глупости? Давай скажем, что у нас на сердце.