Инквизитор Красной Армии. Патронов на Руси хватит на всех! - страница 15

— Щука не просто покромсала рыб. Она, как заправский кок, сготовила закуску на скорую руку, — сказал Аким.

— Для кого?

— А вот это мы сейчас и узнаем, — невозмутимо ответил инквизитор. — Недолго осталось ждать.

— Ваще! — только и произнес Ревель.

— Гля, чё творит щучара. Кромсай всех подряд! Хайло пошире раззявь! — подбодрил щуку Аскольд. — Царь-рыба!

— Прямо как в Древнем Риме! — восторженно выдохнул Бесстрашный. — Рабы на арене с тигром!

Щука исчезла в зарослях водорослей также неожиданно, как и появилась.

— Крабы конченые, медузы позорные, — еле слышно пробормотал Гангут. Его откровенно расстроила вакханалия, устроенная щукой. Рыбки умирали молча, раздирая рты в беззвучном крике, как и положено гладиаторам, никто не молил о пощаде. — Взять бы вас всех за шкирняк и в Древний Рим, чтобы какая-нибудь кошара саблезубая с лохматой гривой вам бошки поотгрызла.

— Ты чего там шипишь? — нехорошо поинтересовался Бесстрашный. На эсминце он служил акустиком. Слух имел острый и легко мог разобраться не только в шуме чужих винтов, но и как волна шипит, играя галькой в полосе прибоя. — Килек пожалел.

— Ничему тебя жизнь не научила, Вова, — огрызнулся Гангут. (Оказывается, Бесстрашного звали Владимиром.) — И, похоже, уже ничему не научит. Забыл, как плакал, когда тебя боцман с унтер-офицером ногами буцкали, как бабайка — осла? Ты думаешь, мы кто? Такие же рыбки мелкие. Только рыбка покрупнее к нам еще приглядывается, а может, пока еще не заметила, на наше счастье.

Инквизитор только собрался рявкнуть, чтобы прекратили грызню. Направление хода мыслей Гангута ему не понравилось. Слишком быстро парень просчитывает ситуацию. Но его опередили. События имеют пакостное свойство быстро разворачиваться в самый неожиданный момент. Похоже, их заметили, как предрекал морячок. Или давно наблюдали. Короче, накаркал…

— А вот и дочки! — громко сказал Поплавков, показывая рукой на аквариум.

— Твою дивизию! — выругался Гангут, проследив за рукой.

— Мать честная!

«Ревель» громко сглотнул. Аскольд мелко перекрестился и сплюнул через левое плечо. Не помогло. Обе дочки хозяйки особняка никуда не исчезли.

— Братцы, гляньте! Видите? — восторженно прошептал Аскольд.

За стеклом в размытом сумраке глубины раздвинулись водоросли, мелькнули и пропали неясные женские силуэты.

— Что?

— Где?

— Кто?

Практически хором спросили другие матросы.

— Да вон же, справа от камня.

Это не было игрой воображения, подстегнутого балтийским чаем — адской смесью водки с кокаином. Благо и того и другого в Петрограде было вволю!

— Эт-то чё? — озадачился Ревель. — Это то, о чем я думаю?

— Русалки! — подтвердил инквизитор, словно речь шла о чем-то обыденном. Так замотавшийся между столиками официант говорит: «Ваш заказ».

Из зарослей водорослей выплывали человекообразные существа. Да, это были русалки. Длины небольшой, от силы метра полтора, хрупкие, верткие, верхняя половина тела с ослепительно-белой кожей. Колыхающиеся в воде волосы, словно живые змеи, зеленовато-серые, похожие на тонкие водоросли. Изящные, с классически правильными чертами лица, с непомерно большими черными глазами без зрачков.

Они смотрели на моряков долгим взглядом. Милые улыбки, словно приклеенные на кукольные лица. Анархисты сразу же позабыли обо всем на свете. Если бы не было стекла, они бросились бы в воду наперегонки, прямиком в объятия загадочных красавиц. Инквизитор громко хмыкнул и демонстративно сплюнул себе под ноги на дорогой паркет. На него чары не действовали. Он громко произнес: «Отче наш, да святится имя твое!» Наваждение исчезло. Хвостатые прелестницы перестали улыбаться и оскалились в недоброй улыбке, показав острые зубки в два ряда, как у акул.

Руки с длинными пальцами заканчиваются острыми когтями. Такими удобно вскрывать раковины моллюсков и вспарывать брюхо рыбинам. И не только им. Между пальцами просвечивающая пленка перепонок. Задняя часть тела не имела конечностей и заканчивалась чем-то вроде хвостового плавника дельфина. Никакой рыбьей чешуи не было и в помине, как любят их изображать художники на картинах. Похоже, что холстомаратели никогда с ними не встречались нос к носу. На самом деле нижняя часть тела покрыта ороговевшими складками кожи, напоминающими крупные, редкие чешуи. По внешнему виду можно было сделать вывод, что эти русалки речные, но могут жить и в озерах. У них не было толстого подкожного жира, характерного для морских млекопитающих, населяющих воды Атлантического океана. Те из сородичей, описанных в трудах Сократа и живущих в теплых Средиземном и Красном морях, не могут жить в пресной воде.