Иномирец - страница 18

Наёмников насчитывалось двадцать два, включая их командира — Йормлинга. Защитники разделились по десять человек и разошлись в разные стороны подле каравана, а оставшиеся двое замыкали охранную процессию, предупреждая возможный удар в спину.

Грокотух не гнушался сам править своим обозом. Он держался за поводья так, словно делал это всю свою сознательную жизнь. Возможно, так оно и было. Виктор сидел рядом с караванщиком и, изнемогая от жары, осматривал окрестности. Путешествуя и оглядываться по сторонам, при этом не двигая ногами, даже несмотря на погоду, оказалось занятием чертовски приятным. Пейзажи выглядели более чем живописными: вскоре густой хвойный лес сменился смешанным, а спустя полдня и вовсе превратился в лиственный. Иногда удавалось заметить местную живность — то птичка пролетит, то какой-нибудь олень проскочит по тракту. В общем, скукой здесь и не пахло — занятие всякий раз само себя находило.

Кроме всего прочего, караванщик постоянно болтал о какой-нибудь бесполезной чепухе. Как понял Виктор из двухчасового рассказа, Грокотуху сейчас почти полвека отроду, и поставками редких товаров занимался ещё его отец, по стопам которого и пришлось пойти серокожему вопреки своей воле. У Грокотуха в своё время были жена и дети, он даже планировал отойти от дел, но двадцать лет назад между людьми и пепельниками разгорелся очень неприятный конфликт, плавно переросший в крупномасштабную войну. Правивший тогда у серокожих хан без зазрений совести грабил пограничные города Авельонского герцогства, и герцог, разумеется, не мог оставить эту наглость без внимания. Собрав неслабую армию, он провёл крупномасштабную наступательную кампанию и продвинулся до самой столицы пустынного Лавеосского ханства — родных мест всех пепельников — и вздёрнул хана на собственных кишках. Надо сказать, серокожие были только рады свержению тирана, и с тех пор между людьми и пепельниками воцарился прочный мир. Но, увы, в той войне от рук наступающей армии герцога погибла вся семья Грокотуха. Сперва он злился и ненавидел всех людей на свете, жаждал мести, но спустя много лет пришёл в себя и продолжил заниматься торговлей. Так по сей день и катается из пустыни в герцогство и обратно, старательно обходя стороной популярные тракты, потому что, по словам Грокотуха, в обозах частенько приходится провозить контрабанду, за которую сборщики налогов или гвардейские дознаватели по головке не погладят, да ещё могут на долгие-долгие годы без зазрений совести бросить в холодную и мрачную подземную темницу.

Виктор аккуратно расспрашивал Грокотуха о магии и её проявлениях в обыденной жизни, дабы не вызвать к себе каких-нибудь подозрений. Караванщик с удовольствием рассказывал обо всём, что знал сам. Он поведал о том, что в мире есть всего два Великих чародея. Первый — человек — живёт в замке герцога Авельонского. В основном, занимается дипломатией и редко прибегает к настоящему чародейству, но когда ему приходится пускать в ход свой посох — все враги в ужасе разбегаются, а друзья ютятся к магу как можно ближе. Второй — пепельник — отшельничает где-то в лесах далеко на западе. Его практически невозможно отыскать, даже если вдруг появилась такая нужда, но вот сам он всегда появляется в самый неожиданный момент. Иногда приходит на празднества или казни каких-нибудь популярных, чаще всего преступных личностей. Последнее мероприятие он любит больше всего. Поговаривают, что иногда этот маг-пепельник сам переодевается палачом и свершает над преступниками святое правосудие, но подтверждения этой легенде никто привести не может.

Почти в каждом крупном городе есть свои боевые маги, но их сила не чета великим чародеям. А тех, кто только начал постигать основы колдовства, и уже возомнил себя архимагами, и вовсе не счесть. Где-то на севере, на берегу заледенелого океана, стоит старинная цитадель, где Объединённый Орден Волшебников обучает молодняк. Виктор подумал, что, возможно, ему стоит обратиться в этот самый Орден и рассказать о том утреннем случае с горящими руками и рунами на пальцах.

Под конец рассказа о волшебстве, Грокотух вдруг странно покосился на Виктора и спросил: