Иномирянка [СИ] - страница 57

Каждый их этих десяти ударов он получил из-за меня. Изменила бы я свое решение, тогда на зачете, если бы знала, чем это все закончится. Однозначно, да. Мы в другом мире и надо учиться жить по их правилам.

Обработав все раны, я опустошенно опустилась на пол рядом с кроватью, облокотилась лбом на согнутую в локте руку Адама и разрыдалась. Назревавшая все это время истерика, нашла выход. Я выла в голос и сквозь рыдания просила у Адама прощение, за то, что уговорила отказаться от испытания ядов, за то, что там в кабинете у Эрика не настояла на своем, что зачинщик я, за Эрика, который знал правду и все равно направил на наказание его. Когда слезы, наконец, иссякли, и рыдания прекратились, я просто сидела опустошенная и ждала когда очнется Адам.

Где-то через час, он застонал и открыл глаза. Взгляд сфокусировался на моем зареванном лице, и он, облизнув, губы, еле слышно спросил:

— Эй, ну что там? Все так плохо?

У меня снова покатились слезы из глаз:

— Ну жить будешь.

Он чуть заметно улыбнулся:

— Вроде особо и не болит, только чувствую себя разбитым, как будто вагоны разгружал.

— Эрик дал лекарства для тебя и обезболивающее. Оказывается, после наказания не лечат они.

Адам понятливо хмыкнул:

— Ну что же, значит, лечить меня будешь ты.

— Конечно, буду.

Мы ненадолго замолчали.

— Адам, прости меня, если сможешь, — слезы с новой силой покатились из глаз. — Я виновата перед тобой. Очень.

— Ну хватит уже сырость разводить, — специально недовольно произнес Адам, — Всю простынь мне уже намочила. — Я улыбнулась.

— Карин, ты не виновата, это я принял решение, тогда на занятии и я за него ответил. Обещай, что больше не вернемся к этому вопросу, — я недовольно нахмурилась, а он уже настойчивее повторил, — Обещай, мне.

— Хорошо, честное пионерское, — и мы оба чуть заметно улыбнулись.

Эту ночь я решила провести в комнате Адама, вдруг понадобится воды принести или снова вколоть лекарство. Сходив к себе за постельным бельем, постелила на полу. Адам уже крепко спал, обезболивающее все-таки действовало. А я долго лежала и смотрела в потолок, воспоминания этого ужасно длинного дня, не давали покоя.

Несколько дней я жила в комнате у Адама, прогуливая все занятия и тренировки, ухаживала за ним и лечила раны. Пару раз приходила Эльза навестить его, меня она полностью игнорировала и общалась только с Адамом. В эти моменты я уходила к себе, хоть спокойно принять душ и переодеться.

Через два дня Адам смог сам вставать и передвигаться. В этот же день пришел Эрик и осмотрел нашего пострадавшего. Диагноз его был прост и немногословен:

— Жить будешь.

А потом, передав мне еще лекарств, продолжил:

— Адам, начинай ходить на занятия. Понятно, что к тренировкам тебя пока не допустить, но хотя бы посмотришь, как девчонки отрабатывают приемы, да и на лекции тоже не мешало бы походить. К тому же у вас на днях загрузка, так что поболел и хватит. Ждем тебя завтра.

И кивнув, на прощание, вышел.

Адам послушался совета куратора и стал посещать все занятия. Да и лекарства действовали очень хорошо, обезболивали почти полностью, и раны лишь немного доставляли дискомфорт. Дааа, уровень медицины на Лирее значительно превосходит наш.

В один из дней, куратор, собрав нас всех после утренней разминки, стал информировать:

— Сегодня я снимаю вас со всех теоретических занятий, мы поедим на полигон отрабатывать практику вождения. Форма одежды — спортивная. Через полчаса жду у главных ворот.

Мы в приподнятом настроении стояли у центрального входа на базу и ожидали Эрика. Информацию о всех видах техники нам уже загрузили накануне, и было очень интересно на чем же именно мы будем тренироваться.

За забором приземлился вертолет, и в это же время подошел куратор, мы гуськом двинулись за ним. Полет длился примерно полчаса, и приземлились мы на огромном поле, по периметру, заставленному различной техникой, а по центру разделенном на дороги с препятствиями.

Как только мы вышли из вертолета, к нам подбежал молодой курсант, и, указав рукой направление, стал отчитываться Эрику.

Сначала нам предстояло учиться ездить на автомобилях, вернее летать и приземляться. Адам вызвался первым начать тренировку. Он уселся в машину, а мы замерли у ограждения, в ожидании.