Инсбрукская волчица. Книга первая - страница 12

Вот как ловко я перевернула слова Золтана!

Похоже, Гитц вполне удовлетворился объяснением. Мы приступили к трапезе. Несмотря на голод, я старалась не спешить, ела аккуратно, будто нехотя. Красное вино, которое заказал кавалер, тоже пила по чуть-чуть, боясь захмелеть некстати.

Насытившись и откинувшись на спинку кресла, Гитц оценивающе посмотрел мне в лицо, и сказал:

– Так выходит, вы, Магда – ханжа? Глядя на вас, в жизни бы не подумал!

Не зная, что ответить, я вопросительно приподняла брови. Слово было мне незнакомо, но судя по интонации, быть ханжой не слишком похвально.

– Я имею в виду ваш вид благотворительной деятельности. Неужели вы, такая молодая и красивая женщина, отрицаете радости плоти? Или вы допускаете их только после церковного благословения?

Ах, вот он о чем, старый развратник! Состроив серьезную мину, я ответила:

– Я осуждаю ремесло несчастных «магдалин», но вовсе не исключаю плотскую любовь – по взаимному влечению, само собой.

– А если я скажу, что испытываю такое влечение в данный момент? – понизив голос и пытаясь гипнотизировать меня своими прозрачными голубыми глазами спросил Гитц.

Короче, беседа перешла в нужное русло. Он активно соблазнял меня, а я, постреливая глазками, изображала то смущение, то восторг от его комплиментов. К моменту, когда мы выходили из ресторана, «клиент» уговаривал меня поехать к нему на квартиру, но я делала вид, что колеблюсь. Лишь увидев на той стороне улицы Золтана, который подал условный знак, что все подготовил, я дала согласие.

Гитц уже порядком нагрузился, и вряд ли хотел еще пить, но я, оказавшись в его спальне, опять изобразила нерешительность и сказала, что мне необходимо выпить, чтобы расслабиться. Пока Гитц ходил в столовую за вином и бокалами, я достала припасенное снадобье. Потом еще раз выставила его, соврав, что стесняюсь при нем раздеваться. Когда он вернулся, я лежала в кровати со своим бокалом в руке, а ему пришлось взять второй, в котором я растворила снотворное. Мы выпили, и тут мне пришло в голову облегчить работу Золтану. Бог знает, что за сейф у Гитца, вдруг брат не сумеет с ним справиться? Он ведь не настоящий медвежатник.

– Вы говорили о каком-то браслете с изумрудами, хотелось бы посмотреть на него, – я надеялась, что Гитц согласится и откроет сейф прежде, чем подействует снотворное.

Так и произошло.

– Да, дорогая, это вещь удивительной красоты! Сейчас я покажу…

Он отодвинул в сторону картину, висевшую прямо напротив кровати – на ней была изображена обнажённая женщина, лежащая среди шелков и парчи, – и, поколдовав над замком, открыл небольшой сейф, вделанный прямо в стену.

– Вот этот браслет.

В бархатном футляре на белом шелке лежало настоящее произведение искусства: витиеватый золотой браслет с зелеными камнями в обрамлении искрящихся бриллиантов.

– Какая прелесть! – охнула я, и это были первые искренние мои слова за весь вечер. – Наверно, браслет очень дорогой?

– Самое дорогое я храню в глубине сейфа, – медленно проговорил Гитц, берясь за лоб.

Должно быть, снотворное начинало действовать, но он-то этого не знал, потянулся в глубь сейфа, достал оттуда бархатный мешочек и… рухнул навзничь.

Он еще что-то успел пробормотать, когда я вскочила с кровати и склонилась над ним, но почти сразу отключился.

Осторожно вытащив зажатый в его руке мешочек, я распустила завязку и заглянула внутрь. Свет лампы отразился тысячей разноцветных огней. В мешочке оказались бриллианты, множество крупных, прекрасно ограненных камней!

Я задрожала от радости, захотелось высыпать их, пересчитать, полюбоваться, но я взяла себя в руки. Где-то за окном, на тихой темной улице Золтан ожидал моего сигнала.

Я уже сообразила, что окна квартиры выходят на другую сторону, значит, мне следует как можно скорее одеться и по лестнице подняться на чердак. Там я посвечу лампой из окна, а после спущусь вниз и открою брату дверь.

Не прошло и пяти минут, как Золтан с двумя пустыми мешками под мышкой проскользнул в квартиру аукционщика.

– Молодец, Ники! Ты вышла из ресторана такая важная, надменная, что я думал и не взглянешь в мою сторону. Хорошо, что я успел договориться и взять повозку на сегодняшнюю ночь. К чему тянуть, если мужчина клюнул с первого раза, ведь так? – подмигнул он. – Он спит?