Инстинкт гнева - страница 16

– Чрезмерное любопытство ФСБ – это не ваша забота, Всеволод Семенович. С этой службой мы договоримся. К тому же у нас нет выбора, бригадир, – Чесноков сменил тональность, как бы подытоживая беседу. – Или мы меняем правила игры, или смиренно ждем, когда Хамелеон уничтожит нас всех. Так что, по сути, мы ничем не рискуем. Надо пробовать все варианты. В конце концов, если что-то пойдет не так, несложно пустить всех чужаков в расход до того, как эти ребята засветят Цех перед широкой общественностью.

– Довольно жесткий план, – Островский неодобрительно качнул головой.

– Вопрос выживания, – Чесноков даже не повел бровью. – Война – не Олимпийские игры, на ней хороши любые средства и методы.

– Согласен, но давайте ограничимся одним пробным шаром, – сказал бригадир и, будто бы желая упредить реплику мастера, торопливо добавил: – Не из гуманных соображений, просто за одним легче уследить.

– Согласен, – после короткого раздумья сказал Чесноков. – Смотритель рекомендовал взять в дело профессионального сыщика, хорошо знакомого с местностью и аборигенами. По картотеке проходят три кандидата, но наиболее доступен вот этот. Взгляните, что скажете?

Мастер положил перед Островским листок с фото и краткой справкой из Цехового архива – конторы до ужаса серьезной и до занудства точной. Справке на таком бланке можно было верить, как богу. А еще… если уж мастер запросил данные в архиве, что скажет бригадир Островский, не имело значения. Вопрос Чеснокова был вежливой формальностью, не более того.

– Туманов Виктор Алексеевич, – бригадир в сомнении поджал губы. – Послужной список небогатый.

– На вольных хлебах – да, но имеется опыт следственной работы в прокуратуре.

– Сыск и следствие – не одно и то же, но если вы рекомендуете именно его…

– Смотритель тоже. Бросьте этого Туманова для начала на какое-нибудь вспомогательное направление. Если не будет толку в течение недели, спишете его, наймете другого, по своему усмотрению. Возможно, не одного, а двоих или целое бюро; там будет видно.

– Хорошо. – Островский сложил листок и сунул в карман. – Но кроме чужака мне нужны и нормальные помощники взамен погибших. Джонатан работает по особой программе. У меня остался только Мартов.

– Я предвидел вашу просьбу. Даю две оперативные пятерки: по одной вам и адвокату, – мастер подвинул по столу папку с личными карточками бойцов. – Больше дать не могу, поиски Хамелеона идут сразу по нескольким вероятным направлениям, все люди, вплоть до членов Цехового Совета и даже Смотрителя, в деле.

– Вот как? – Островский усмехнулся. – Интересно было бы узнать, на каком из фронтов воюют гранды вроде мастера Орлова или нашего таинственного оракула.

– Classified.

Мастер встал и, снисходительно улыбнувшись, протянул руку. Островский тоже поднялся. Аудиенция закончилась, едва начавшись. В общем-то, так было даже лучше. Полеты разобрали, планы набросали, часы сверили, теперь лечиться, отдыхать и снова в бой. А что не попили чайку и не поговорили о жизни, как бывало с мастером Шуйским, так и не до того сейчас, и не больно хотелось.

– Понимаю, – пожимая руку мастеру, сказал Островский. – Хотя и не все. Например, почему никто, кроме мастеров, не должен знать имени Смотрителя? Откуда такое недоверие к остальным членам Цеха?

Чесноков взял раненого товарища под локоток и проводил до дверей. Эталон вежливости, а не начальник. Жаль, формальной вежливости, протокольной. Нет, все-таки по Шуйскому еще долго будут скучать все, кто с ним работал. Особенно сравнивая его методы и стиль общения с подходами нового начальства. Куда там этому Чеснокову! Юрий Михайлович был душа-человек, а этот… равнодушный службист, да и только. Проклятый Хамелеон, какого человека загубил!

– Простая предосторожность, Всеволод Семенович, – уже у самых дверей ответил мастер. – Ведь если имя Смотрителя узнает Хамелеон, он непременно схватит провидца и заставит работать на себя. И тогда мы обречены; враг будет знать о каждом нашем шаге за полгода до того, как мы его совершим.

– А если Смотритель откажется помогать врагу?

– Тогда он умрет. По-настоящему, навсегда. Вряд ли ему этого захочется.