Интервенция и Гражданская война - страница 38

Об этом в мае 1917 г., еще до первого появления большевиков на сцене революции ген. Алексеев в своих ответах говорил на вопросы Мих. Лемке:

– А вы не допускаете мысли о более благополучном выходе России из войны, особенно с помощью союзников, которым надо нас спасти для собственной пользы?

– Нет, союзникам вовсе не надо нас спасать, им надо только спасать себя и разрушить Германию. Вы думаете, я им верю хоть на грош? Кому можно верить? Италии, Франции, Англии… Скорее, Америке, которой до нас нет никакого дела… Нет, батюшка, вытерпеть все до конца, вот наше предназначение, вот что нам предопределено…

Армия наша – наша фотография. Да это так и должно быть. С такой армией в ее целом можно только погибать. И вся задача командования свести эту гибель к возможны меньшему позору. Россия кончит прахом, оглянется, встанет на все свои четыре медвежьи лапы и пойдет ломать… Вот тогда мы узнаем ее, поймем, какого зверя держали в клетке. Все полетит, все будет разрушено, все самое дорогое и ценное признается вздором и тряпками…

– Если этот процесс неотвратим, то не лучше ли теперь же принять меры к спасению самого дорогого, к меньшему краху, хоть нашей наносной культуры?

– Вы бессильны спасти будущее, никакими мерами этого не достигнуть. Будущее страшно, а мы должны сидетьсложа руки и только ждать, когда же все начнет валиться. А валиться будет бурно, стихийно. Вы думаете, я не сижу ночами и не думаю, хотя бы о моменте демобилизации армии. Ведь это же будет такой поток дикой отваги разнуздавшегося солдата, который никто не остановит. Я докладывал об этом несколько раз в общих выражениях, мне говорят, что будет время все сообразить и что ничего страшного не произойдет; все так-де будут рады вернуться домой, что о каких-то эксцессах никому в голову не придет… А между тем, к окончанию войны у нас не будет ни железных дорог, ни пароходов, ничего – все износили и изгадили своими собственными руками»^>266.

В. Шульгин писал о тактике Временного правительства в этих условиях: «Мы все проталкивали Керенского к власти… своей пляской на гребне волны он дал нам передышку на несколько месяцев… Он изображал всероссийского диктатора. Надо быть поистине талантливым актером, чтобы играть эту роль…»^>267 Точно так же на гребне волны плясали и лидеры Советов… результат был вполне предсказуем. Большевики чудом удержались на гребне волны, и то только потому, что плыли по течению, т.е. исполняли волю той самой стихии, дав ей землю и мир.

Однако менталитет русских крестьян (солдат) все же отличался от европейских; еще Наполеон возмущался тем, что русские ведут войну не по правилам. Пройдет немногим более ста лет, и уже Гитлер обвинит русских в нарушении тех же правил войны. Во время Второй мировой, после того как боевые действия переносились на территорию противника, российское командование было удивлено тем, что, как в свое время во Франции и позже Германии, «правила войны» действительно были другими. Русская война не по «правилам» выражалась в массовом партизанском движении. В других странах, за исключением, пожалуй, Греции и бывшей Югославии, таких масштабов партизанской войны не знали. Создание партизанских отрядов говорит о том, что стихия русского крестьянства самостоятельно приобретала некий начальный, зачаточный организационный порядок, исторически основанный на неофициальных формах самоуправлении русского крестьянства – волостных сходах. Во время Гражданской войны он выразился не столько в организации партизанских отрядов, сколько в создании многочисленных отрядов «зеленых» и банд различных атаманов, которые воевали против всех.

«А условия для их формирования,- пишет В. Шамбаров,- сложились подходящие: огромные коммуникации, небольшие гарнизоны, много «бесхозного» оружия и демобилизованных солдат, хорошо умеющих с ним обращаться. И партизанское движение родилось само собой, уже без всякого инициирования. В Белоруссии начал действовать отряд деда Талаша в Петриковском районе, знаменитые партизаны Дукорской пущи, Рудобельских лесов… По Украине загуляли Махно, Котовский и прочие «батьки». Да и «мирные» крестьяне отнюдь не спешили отдавать хлеб и скот по спущенным им разнарядкам. А в итоге без каких-либо активных операций центральные державы вынуждены были в критическое лето 18-го держать на Востоке свыше 50 дивизий»