Интервью - страница 2
- Это кто в сотни раз более нас достоин? И на каком основании вы сделали вывод, что я пишу хрень? Вы мою рукопись хотя бы просматривали?
- Слава Всевышнему - не обязан. Для этого существуют соответствующие комиссии. Они мало еще получают, за такую-то собачью работу. Так-с... Образование... Эге. Мало того, что пишете, так у вас филологическое образование! О горе нам, горе. Дальше... Хм. Скажите, филолог, зачем, после вашей этой филологической академии... Вы отправились работать ассенизатором на подводную станцию в Южных акваториях?
- Не ваше дело. Крыса.
- Мое. Я решаю - выдавать разрешения или не выдавать разрешения на Публикацию книг, которые я, слава Всевышнему, читать не обязан. Я не слышал, что на Южных акваториях все так строго, что на подводные станции не берут ассенизаторов без академического филологического образования. Ах да. Кажется догадываюсь. Работать ассенизатором вы отправились чтобы собирать жизненные наблюдения и анализировать материал суровой жизненной правды. О которой вы намереваетесь поведать... Если я выдам вам Разрешение... В своей бессмертнейшей книге задыхающемуся во лжи миру. Кстати, позволю себе заметить, что задыхающемуся во лжи миру глубочайше насрать на весь трепет вашей суровой жизненной правды. Дальше... Ну и ну. Как повезло вашим детям, что их у вас нет.
- Вы крыса и хам.
- Вы, значит, уже получали отказ. Получает отказ, платит штраф... Неистребимое племя. Ему назначают пятилетний запрет на возможность Публикации. Пересматривают коэффициент психической состоятельности. Делают все чтобы он образумился, и правда, что ли, пошел работать хотя бы ассенизатором. Но нет. Платит штраф в шестьдесят месяцев. Топчет свои пять лет, строчит в ширинку, никого не трогает, молодец. Но проходят эти пять лет - и снова. Разрешение вы получите. Мне хочется чтобы вас не стало. Таких как вы нужно уничтожать в утробе матери. Жалко жить мне осталось не так долго... Но я уверен, что пригодиться успею. В частности внести свою скромную лепту в решение некоторых вопросов.
- Каких же, позвольте осведомиться?
- Позволяю. Когда закончится мой срок здесь, я ухожу в Департамент прогнозов и профилактики. Чтобы пресекать появление таких чудовищ как вы. Буду курировать работу по прогнозу появления таких исчадий как вы. Как только мониторинг выявляет вероятность появления такого потомства - стерилизация.
- Вы серьезно? В наше время, в нашем обществе - заниматься таким вот, м-м-м, обскурантизмом?
- А чем еще в наше время, в нашем обществе заниматься нормальному человеку? Поиском суровой жизненной правды в помоях? Дальше... Получив отказ вы отправились в хоспис, подтирать задницы эвтанантам. Не найдя суровой жизненной правды в помоях, вы решили искать ее в экскрементах эвтанантов. И опять ничего не нашли. Два года в хосписе снова не научили вас здравому смыслу. Но все-таки умные люди еще не вымерли! Я имею в виду прошлогодний закон об элиминации идиотов. К несчастью, он не распространяется на ваш статус. Но, к счастью, ваш статус может перестать распространяться на вас.
- Вы мне грозите?
- А то. Моя резолюция по вашему психу может оказаться для вас судьбоносной. Смерть идиотам фиксирована, номер восьмой тип "А". Подышите газиком - и баиньки. Не срать же элементами вашего туловища, тем более такого здорового. Вот еще причина отправить вас по восьмой категории, кстати... Сердечко у вас здоровое - не просто свое, но здоровое! Глазки свои, и в порядке - убить мало, ей-богу. Легкие, печень, желудок, почки, что там пониже - тоже свое... О! После того как вы два года подтирали жопы убогим, решая некую высокую этико-филологическую проблему, вы возвращаетесь на поприще академической филологии и устраиваетесь работать в газету. Работа в газете без сомнения споспешествует решению высоких этико-филологических проблем. Вот где настоящее словоложество... Скажите мне одну вещь.
- Я буду отвечать только по существу анкеты.
- Нет, скажите. Вы это серьезно? Превратить жизнь в такой балаган. Отожрать такую массу ресурсов у людей, которые вам ничего плохого не сделали.