Инженю - страница 7

Пройдя через три двери, Джульетта привела ее в личную спальню Кингсли. До этого она никогда не была в его спальне, но Нора рассказала ей, что та представляла собой роскошное зрелище. Но эта комната была похожа на любимую игровую комнату Кингсли. У нее было несколько сессий с Норой здесь, и комната хранила только самые приятные воспоминания. Джульетта открыла дверь перед ней, и Шеридан искренне поблагодарила ее. Джульетта, может, и работала на Кингсли, но она интриговала ее еще больше, чем сам Кинг. Шеридан была телезвездой, а Джульетта - просто секретарем, но ей ни разу не приходило в голову считать ее не меньше, чем правой рукой Кингсли. Было лишь два способа узнать плохую сторону КингслиЭджа - попытаться разоблачить одного из его клиентов и криво посмотреть на Джульетту. УШеридан не имелось ни того, ни другого желания.

Взволнованная, Шеридан вошла в игровую и осмотрелась. Она стояла одна в тускло освещенной комнате. Свет исходил от единственной лампы… обтянутой зеленым абажуром. В центре стояла кровать с кованым основанием. Кровать была идеально сконструирована для бондажа - перекладины на изголовье и изножье были сделаны специально для того, чтобы кого-нибудь привязывать к ним. Шеридан и Кингсли не разговаривали о сексе. Ей нужен был оргазм, но она могла достичь его без проникновения, пока были задействованы наказание и дисциплина. Кингсли знал ее стоп-слово - "МакКарти" - марка виски, который предпочитал Рекс, так что, если он начнет принуждать ее к сексу, она всегда могла себя обезопасить.

Шеридан подошла к кровати, когда заметила что-то белое на ней. Она посмотрела вниз, и у нее перехватило дыхание. Белая теннисная форма – плиссированная юбка с маленьким белым топом. Кингсли... этот дьявол. Банкирская лампа, теннисная форма. Он воссоздавал ту ночь, когда она потеряла девственность с Рексом.

Ей не нужно было спрашивать, что делать. Она сняла свою одежду и надела юбку и топ. Кингсли даже купил белые хлопковые трусики и белые теннисные туфли и гольфы ее размера. Только Шер закончила зашнуровывать туфли, как открылась дверь. Она подняла глаза, и ее сердце ухнуло в пятки.

- О, мой Бог, - прошептала она.

Впервые с момента встречи с ним, Кингсли был одет в современный костюм от Армани. Черный пиджак на трех пуговицах... черный галстук, а не шейный платок, настоящий галстук, завязанный Виндзорским узлом, накрахмаленная белая рубашка с французскими манжетами, черные брюки, черные туфли, блестящие, словно черная вода. Он убрал свои длинные волосы в аккуратный хвост. В костюме с уложенными волосами он был похож на трейдера с Уолл-Стрит, направлявшегося на деловой ужин в LeBernardin.

Забыть стоп-слово. И забыть Престона. Сегодня ее будет трахатьКингслиЭдж.

- Bonsoir, Monsieur, - сказала Шеридан, когда Кинг шагнул к ней.

- Действительно, Mademoiselle.

Шеридан держала взгляд опущенным, как учила ее Нора. Она знала, что однажды Нора была сабмиссивом, точно так же, как сейчас она была Доминатрикс. Однажды ночью Кингсли рассказал историю Норы. О Норе были написаны стихи, сказал Кингсли. Ее красота, ее покорность и ее любовь к хозяину была легендарной в их сплоченном подземном сообществе. Кингсли прошептал эту историю той ночью, когда Сорен, бывший любовник Норы, играл на фортепиано для нескольких из них в музыкальной комнате. Прежде чем она узнала это, слезы безмолвно катились по ее лицу от мысли, как сильно страдала Нора, уйдя от единственного мужчины, которому она когда-либо принадлежала или будет принадлежать. С той ночи, Шеридан перестала подчиняться Норе из желания подчинения и начала подчиняться по любви.

Как только Шеридан узнала, что Нора была сабмиссивом, она умоляла научить ее всем секретам. Нора учила ее, как стоять, как опускаться на колени, как держать взгляд опущенным, когда говорить, как быть тихой. Шеридан любила правила, приличия и протокол их С\М сообщества. Знание, что она не могла встретиться глазами с Кингсли, пока тот не подаст сигнал, было даже сексуальнее, чем открытый взгляд в эти темные опасные глубины.

- Ты прекрасна в белом, mapetite. Тебе идет.