Иоанн Креститель-Человек "пустыни" - страница 16

Солнце стало заходить за горизонт. Появились пер­вые звезды. “Иоанн, ты будешь ждать меня здесь и, когда увидишь, что я снял тело с креста, сразу подъе­дешь ко мне. Ты все понял?” — Да, я понял, но меня какая-то дрожь пробирает”. — “Ну, Иоанн, такое и со мной бывает, только у меня живот болел, не бойся”.

Иуваль ушел, Иоанн наблюдал за его действиями. “Ну, дядя Иуваль, быстрее, быстрее снимай его”. Но время шло медленно. И вот на фоне лунного света Иоанн увидел, как по лестнице Иуваль спускался с телом неизвестного человека. “Все, мне нужно подъе­хать к ним”. — “Иоанн, быстрее, быстрее. Так, моло­дец, давай его положим в повозку и отъедем отсюда ближе к Иордану”. Человек стонал, Иоанну стало страшно смотреть на него, но испуг быстро прошел. Вот и долгожданная река. Иуваль снял тело с повозки и положил на землю, человек продолжал стонать.

“Скажи мне, дядя Иуваль, мы его спасем?” — “Иоанн, мы его уже спасли. Подай мне мелех с вином, я обработаю ему раны”. — Пить, я пить хочу”. — “Фу, слава Богу. Теперь, Иоанн, я уверен, что он будет жить”. Иуваль дал казненному вина. “На, дорогой, ис­пей, ты очень много крови потерял. Испей и усни, я же пока твои раны перевяжу”. Юноша снова застонал и через несколько мгновений замолчал.

“Дядя, Иуваль, он что, умер?” — “Нет, Иоанн, он уснул, а если уснул, то значит будет жить еще долго и благодарить нас с тобой, дитя ты мое”. — “Дядя Иуваль, идем искупаемся”. — “Иоанн, это хорошая мысль, идем”.

Взрослый Иуваль и совсем малое дитя барахта­лись в воде, как два малых дитяти. “Иоанн, вот в этих водах Иордана ты будешь крестить людей, и эти воды станут священными водами”. — “Дядя Иуваль, о чем ты говоришь? — “Да нет, я молчу”. — “Странно, кого тогда я слышал только?” — “Все, Иоанн, хватит, это усталость в тебе говорит, идем отдыхать”. — “Да нет, я же слышал чей-то голос”. — “Иоанн, не пугай меня, давай лучше будем отдыхать”. После трудного и на­пряженного дня они уснули. Ночь прошла незаметно, как будто бы ее и не было.

“Иоанн, вставай”. — “Я еще, еще немного”. — “Нет, вставай”. Иоанн открыл глаза. “Дядя Иуваль, а наш спасенный человек жив?” — “Конечно, жив, но еще спит. Ему сейчас полезно спать, ибо во сне своем он находит свое спасение, ибо сон и есть врачеватель души и тела. Пусть он спит, мы же оставим ему немно­го пищи и вина, а когда он проснется, то отблагодарит нас. Нам же пора двигаться дальше”. — “Нет-нет, давай его разбудим, нельзя его бросать, ибо он слаб еще”. — “Иоанн, а ты упрям, но я послушаюсь тебя, хотя время меня торопит. Но когда он проснется, то мы сразу отправимся в путь”. — “Дядя Иуваль, я со­гласен”. — “Вот и хорошо, а пока бери лепешку и рыбу, трапезничай, ибо впереди нас ждет очень длинная дорога”.

Через некоторое время юноша очнулся: “Где я, где я нахожусь?” — “Среди добрых людей”. — “Скажи­те, я жив?” — Ну, дорогой, если ты говоришь, значит ты жив. Как звать тебя?” — “Елисуа”. — “Елисуа, ты можешь встать?” — “Я попробую, хотя у меня в голове все шумит”. — “Сейчас, вот испей вина, и тебе сразу станет лучше”. Елисуа, немного выпив вина, при­встал, он стоял и шатался. “Тебе плохо?” — “Да, у меня нет сил. А как тебя мне звать? Я вижу, что ты очень добрый человек”. — “Иуваль, имя мне дали мои родители. Так, Елисуа, идем к реке, ты должен смыть с себя свою кровь и промыть раны”. — “Помоги мне, Иуваль”. — “Елисуа, скажи мне, откуда ты родом и за что тебя так наказали?” — “Я из Гадари. Родители мои давно умерли, и я с раннего детства сам себе зарабатывал на пропитание”. — “И все-таки за что тебя пригвоздили?” — “Иуваль, я тебе расскажу об этом в следующий раз, сейчас мне не хочется об этом вспоминать”. — “Что ж, дело твое”. — “Иуваль, про­шу тебя, не считай меня разбойником, я честный чело­век”. — “Хорошо, нам следует идти дальше. Вот тебе верблюжья шкура, рыба, хлеб, вино. Набирайся сил и, пока твои раны не заживут, на люди не показывайся, а то снова можешь угодить на крест”. — “Спасибо тебе, Иуваль”. — “Елисуа, лучше благодари вот это дитя”. — “А как зовут твоего сына?” — “Это не сын, это друг мой, и звать его Иоанн”. — “Спасибо тебе, Иоанн, думаю, что мы с тобой еще встретимся, и я смогу отбла­годарить тебя по-настоящему”.