Исчезновение во тьме - страница 24

Она не могла пошевелиться без того, чтобы не вспомнить о случившихся с ней переменах. Какая-нибудь часть тела обязательно ей об этом напоминала. В глубине души Фарра подозревала, что никогда не будет удовлетворена окончательно.

Запищал телеком.

Вместо того чтобы шарить в темноте с риском поломать имплантированные ногти, она вздохнула и произнесла:

— Телеком, ответьте, я слушаю.

Прибор пиликнул еще раз, спустя мгновение из динамика раздался голос Ансела Сурикова.

— Все в порядке, дорогая? — спросил он. — Видео отключено. У тебя такой голос…

— Все хорошо, — остановила его Фарра. — Только что вышла из ванны. Еще не оделась, — томно проворковала она.

— Понятно, — откликнулся Ансел.

— Ты сегодня поздно?

— Не очень. Надеюсь, к моему приезду ты еще не ляжешь.

— Разве я не жду тебя всегда, когда ты приходишь домой?

— Ну, конечно, ждешь, — рассмеялся Ансел. — Наверное, я кажусь тебе сумасшедшим.

— А я тебе, дорогой.

Пообещав прийти пораньше и попрощавшись, Ансел дал отбой. Телеком пискнул в последний раз и погас. Фарра лежала на спине, собирая волю, энергию и честолюбие. Наконец она медленно приподнялась и скомандовала:

— Свет!

В ту же секунду по всей комнате вспыхнули огоньки ламп, постепенно нарастая до яркого, чистого света. Фарра поднялась и подошла к платяному шкафу. Сумасшедший, который только что потревожил ее по телекому, ожидает увидеть роскошную, соблазнительную женщину. Обнаженную нимфу с фантастическими пропорциями. Не приведи Бог, еще свалится от сердечного приступа. Это будет весьма некстати.

Фарра до сих пор удивлялась, как быстро ей удалось пройти путь от девочки на побегушках до элитной корпоративной шлюхи. Грязное слово, но к ней подходит идеально. Тем более что ей наплевать. Она выросла в корпоративном окружении и всю свою жизнь продавала себя корпорациям ради материальных благ. Теперь она продала целиком все тело. Проще некуда. Компенсация оказалась более чем адекватной. Любая потаскуха позеленеет от зависти. А если сейчас все получится так, как запланировано, проблем не будет до самой старости.

Прибыла бригада из службы безопасности для проверки помещения на предмет подслушивающих устройств и посторонних лиц. Необходимые формальности. В свою очередь Фарра проверила полномочия охранников, прежде чем впустить их в квартиру.

Ансел прибыл спустя десять минут. Его телохранители остались в холле.

Фарра закуталась в сверкающий тысячами крошечных огоньков малиновый халат из неомонохрома и нежно улыбнулась. Халат подчеркивал всю прелесть ее тела, открывал шею, плечи и значительную часть груди. Некоторое время Ансел восхищенно ее рассматривал, потом широким жестом швырнул плащ на кушетку.

— Вы великолепно выглядите, дорогая, — произнес он с улыбкой.

Фарра подождала, пока он прикоснется к ее плечу, и наклонилась для поцелуя. Только после этого она вытащила из-за спины два хрустальных бокала и бутылку великолепного шампанского.

Ансел поколебался, затем поднял бутылку и посмотрел на этикетку.

— Дорогая, — улыбнулся он, — это тысяча девятьсот двадцатый год. Вино только набирает силу.

Фарра лукаво вскинула бровь и рассмеялась:

— Самое время.

Она знала, что перед ней не устоит ни один мужчина.

Усмехнувшись, Ансел взял бутылку и торжественно объявил:

— Открываем немедленно! Сегодня же ломаем печать!

Нельзя перечить такой женщине.

Гостиная была залита мягким светом. Ансел занялся бутылкой, а Фарра вытащила из ящичка бара двадцатисантиметровую сигару «Монтекруз» и аккуратно отрезала кончик.

— Все самое лучшее, — заметил он.

— Это только начало, — проворковала она.

— Прекрасное начало, — широко улыбнулся Ансел.

Она прикоснулась к клавише и запустила программу отдыха. Свет стал мягче и приглушеннее. Постепенно комната наполнилась разноцветным лазерным излучением. Музыка зазвучала чуть громче. В ней проступали арабские мотивы. Фарра вышла на середину комнаты и принялась танцевать — гибкая, как змея, мягкая, как червь, тягучая, как мед.

Ансел смеялся и хлопал, а Фарра незаметно расстегнула застежку на шее. Смех его перешел в крик наслаждения, халатик плавно опустился на пол, окутав стройные ноги пышной искрящейся волной. На Фарре осталось тончайшее белье. Она продолжала танец, зная, что придет время снять с себя все. Танец вел в спальню. Ансел стонал от наслаждения.