Исчезнуть навсегда - страница 3

О Господи, подумала я, лишь бы это веселье не вышло из-под контроля. С минуты на минуту должны прийти родители.

И тут…

Я посмотрела на диван, где сидели Марк с Джин. Она обвила руками его шею и целовала в губы. Ее глаза были закрыты. Тот еще поцелуй!

Я не собиралась на них глазеть, однако подумала, что это уж слишком. За такой поцелуй в некоторых штатах можно угодить под арест.

И тут я услышала звонок в наружную дверь.

В углу комнаты раздавался громкий смех. Марк и Джин оставались неподвижными. Все были заняты собой. Похоже, никто, кроме меня, звонка и не слышал.

Я подбежала к окну. У дома припарковался большой синий «Шевроле». Прижавшись лицом к стеклу, я разглядела в свете фонаря у крыльца высокого человека в темной рубашке и мятых брюках. Он заметил меня и показал мне полицейский жетон!

Посреди музыки, шума и смеха я вдруг оцепенела Сердце как будто перестало биться. Все вокруг замерло Я знала, зачем пришел полицейский.

С родителями случилось что-то ужасное!

Я открыла дверь в прихожую и остановилась перед второй стеклянной дверью. Полицейский улыбнулся.

— Добрый вечер, — сказал он, оглядывая меня с ног до головы.

Свет фонаря отражался в стекле и слепил меня, и потребовалось время, чтобы я смогла рассмотреть его лицо. Он был немолод. В его усах виднелась проседь. У него были холодные синие глаза, напоминавшие лед на замерзшем зимнем озере. Он внимательно рассматривал меня сквозь стекло.

— Я капитан Фэррадэй.

— Что случилось? — спросила я. — Папа с мамой, они…

— Ваши родители дома? — спросил полицейский и вновь улыбнулся, показав ряд ровных белых зубов.

— Нет, они…

— Так их нет?

— Нет. Думаю, они задержались на работе.

Его взгляд скользнул мимо меня в прихожую.

— Вы пришли не для того, чтобы сказать мне что-то о родителях? — спросила я, почувствовав некоторое облегчение.

— О родителях? — Казалось, капитан не понял вопроса. — Нет. Я тут по соседству расследую ограбление.

— Ограбление?

— Да, через три дома от вас. Теперь вот хожу по домам, опрашиваю, не заметил ли кто-нибудь что-то подозрительное. Ну, какую-нибудь подозрительную машину или что еще.

— А-а-а… Да нет, я ничего такого не видела.

В гостиной раздался взрыв смеха, сопровождаемый звоном разбитого стакана. Доносившаяся музыка казалась здесь, в прихожей, особенно громкой.

— Вы никого не заметили на улице, ну, кого раньше никогда не видели?

Теперь он смотрел мне прямо в глаза. Я отвела взгляд:

— Нет. Никого. Эта улица не очень людная. К тому же мы здесь недавно, поэтому…

— Твои родители скоро придут?

— Наверно. Я точно не знаю. Иногда они задерживаются на работе допоздна.

Мы посмотрели друг на друга. Затем Фэррадэй достал из кармана маленькую белую карточку.

— Вот, возьми. — Он приоткрыл стеклянную дверь и протянул карточку мне. — Это мой личный номер. Специальная прямая линия. Если заметишь что-то подозрительное, звони в любое время.

Я взяла визитку и поблагодарила его.

— Держи ее рядом с телефоном. На случай, если грабитель вновь решит наведаться в эти места.

Он повернулся и спустился с крыльца.

Я стояла и слушала, как скрипит гравий под его ботинками. Я видела, как капитан сел в свой старый, громоздкий «Шевроле», и удивилась, почему он не на полицейской машине. Подумала — видно, для того, чтобы ловить нарушителей на дорогах. Большая машина бесшумно тронулась и растворилась в ночи.

Я засунула карточку в карман джинсов и вернулась в гостиную. Когда я вошла, меня удивила стоявшая там тишина. Музыку выключили. Джин по-прежнему сидела на коленях у Марка, однако она повернулась и смотрела на меня. Они оба смотрели на меня.

— Мне очень жаль, Кэра, извини, — тихо сказал Кори Брукс, приятель Лайзы. Он выглядел очень расстроенным.

— Что случилось?

Что, черт возьми, происходит, подумала я, что здесь случилось, пока я говорила с капитаном Фэррадэем?

Мы тут дурачились с Дэвидом Мэткалфом, ну и потом… мне стало плохо… в общем, меня стошнило.

Я взглянула на Марка, но он зарылся лицом в волосы Джин.

Тут я увидела — отвратительная зеленовато-коричневая блевотина на краю кофейного столика.

— Да уж, ты постарался, — пробормотал Дэвид, стоявший напротив у стены.