Исчезнувший принц - страница 18

— Достойная родословная, — от волнения Марко заговорил совсем уж шепотом, — но, отец, короли с такой достойной родословной несколько столетий готовились к этому высокому положению. И если все это правда, — Марко засмеялся, а потом смигнул слезы, ведь ни один мальчик на свете не желает, чтобы другие видели, как он плачет, — тогда пастухам придется сочинить новую песню, громкую песню о принце, который исчез, чтобы вернуться королем!

— Пастухи — народ богобоязненный, соблюдающий древние обычаи и ритуалы. Они станут возносить нараспев молитвы к небесам и возжигать огни на своих горных алтарях, — ответил Лористан, — но время еще не пришло. Иногда кажется, что оно вот-вот наступит, но Бог знает лучше.

И тут Марко вспомнил о том, что он хотел рассказать напоследок — о человеке, который говорил по-самавийски и ехал в одном экипаже с английским королем. Теперь-то он понимал, что это происшествие может иметь гораздо более важный смысл, чем он мог подозревать раньше.

— Я хочу тебе кое-что рассказать.

Он уже научился говорить кратко, но ясно. Это тоже предусматривалось его «выучкой». Лористан тогда объяснил ему, что может возникнуть необходимость рассказать о чем-нибудь буквально в считанные минуты, потому что от этого может зависеть жизнь человека. И Марко быстро и ловко справился с задачей. Лористан словно воочию увидел человека с острым, проницательным взглядом. Марко даже похоже передал его интонацию и тембр голоса, когда тот произнес эти странные слова: «Скажи своему отцу, что ты прекрасно выученный паренек».

— Я рад, что он так сказал. Этот человек понимает толк в выучке, — ответил Лористан, — этот человек знает, что делается во всей Европе, и может предугадать почти все, что будет совершаться. Это посол одной могущественной и великой страны. И если он сказал, что ты хорошо подготовлен и производишь благоприятное впечатление, это может, это может даже принести пользу Самавии.

— Но почему именно я? И неужели именно для Самавии? — опять вскричал Марко.

Лористан немного помолчал, глядя на него очень серьезно и не просто глядя, но разглядывая своего рослого, хорошо сложенного, ладного сына, его поношенную одежду, горящие воодушевлением глаза.

И он улыбнулся медленной чудесной улыбкой:

— Да. Это может оказаться полезно именно для Самавии.

6

ВЗВОД И ТАЙНОЕ ОБЩЕСТВО

Лористан не запрещал Марко поддерживать знакомство с Рэтом и его командой.

— Ты сам должен будешь решить, подходящие они для тебя друзья или нет. Ты узнаешь это в ближайшие несколько дней и сам примешь решение. Ты был знаком с мальчиками во многих странах и, надо полагать, правильно оценил, чего они стоят. Ты скоро увидишь, что представляют собою и эти — вырастут ли из них настоящие люди или нет. Вот, например, Рэт, что ты о нем думаешь?

И прекрасные глаза отца вопросительно посмотрели на сына.

— Он был бы храбрым солдатом, если бы держался на ногах, — ответил, подумав, Марко, — но он, наверное, может быть жестоким.

— Юноша, который мог бы стать храбрым солдатом, достоин уважения, но если человек жесток, это значит, что он глупец. Только глупцы понапрасну расточают силу.

— А можно мне иногда говорить о тебе? — спросил Марко.

— Да. Ты сам решай, что и как сказать. Но ты должен помнить, о чем приказано молчать.

— Я никогда об этом не забываю. Я ведь так долго этому учился.

— И ты преуспел, товарищ по оружию, — сказал Ло-ристан, сидевший уже за письменным столом, где просматривал какие-то бумаги.

При этих словах мальчика охватил порыв воодушевления. Он подошел к столу, вытянулся во весь рост и отдал честь, весь пылая юношеским жаром самопожертвования.

— Отец! Ты просто не знаешь, как горячо я тебя люблю. Хотел бы я, чтобы ты был генерал и шла война, я бы тогда мог умереть за тебя. Когда я гляжу на тебя, мне ужасно хочется совершить какой-нибудь подвиг. Я бы лучше получил тысячу ран и умер от них, чем не повиновался бы тебе или оказался неверен Самавии!

Марко схватил руку отца, опустился на одно колено и поцеловал ее. Ни английский, ни американский мальчик не мог выразить свои чувства так бурно и порывисто, однако в жилах Марко текла более горячая южная кровь.