Искалеченная - страница 45

Эта встреча подвигла меня на серьезные размышления, так как муж становится грубым и агрессивным. Я уже получила несколько ударов, особенно когда вторая жена вмешивалась в ссоры. Теперь я этого не позволю! В последний раз, когда он избил меня, я пошла в поликлинику. Там мне выдали медицинские справки. Мой адвокат хранил их в своем досье. Меня и мужа вызвали в суд в следующем месяце.

Моя мама сказала мне однажды:

– Только не вмешивай в эту историю вторую жену, она ничего не сделала.

– Но я тоже ей ничего не сделала.

– Мне звонили и рассказали, что ты ее притесняла.

– Уверяю тебя, что нет!

Значит, муж осмелился позвонить маме и сообщить ей эти небылицы. Но он не знал ее и думал, что мои пана и мама, как, к сожалению, многие африканские родители, будут слушать только его версию. Родители никогда не принимали мою сторону, но они размышляли обо всем. У нас, когда дочь хочет развестись, родители делают все, чтобы помешать ей, и иногда даже избивают ее, чтобы она «вернулась в семью».

Но с моими родителями было все иначе. Если я говорила маме, что не сделала ничего плохого, она верила мне. Молодая жена начала действовать мне на нервы, вела себя глупо и мелочно. Так, однажды она тайком провела к себе в комнату удлинитель от моей телефонной розетки, чтобы звонить за мой счет, поскольку за телефон платила я. Они оба пользовались пособиями на моих детей; у меня оставалась только маленькая зарплата переводчицы, на которую я могла существовать. Единственный раз, по-настоящему разозлившись на нее, я сказала мужу:

– Если она продолжит вставлять мне палки в колеса, то вернется в Сенегал в таком состоянии, в каком даже не представляет.

Однажды она окончательно вывела меня из терпения, не помню даже почему.

Эта женщина настолько считала меня врагом, что, когда я уехала в Сенегал на могилу дочери, мне пришлось просить кузину остаться с моими детьми. Я не доверяла ей: она их ненавидела.

Полигамия остается традицией в Сенегале, я не буду бороться против этого. Там каждая женщина живет в своем доме (новая форма полигамии в Сенегале). Многоженству в Европе я говорю «нет»! Это полигамия, которая портит человеческие отношения и разрушает духовный мир детей. Сегодня полигамные семьи в городах живут по две или три в четырехкомнатных квартирах, но у детей должна быть комната, чтобы делать домашние задания. Однако они не имеют на это права; если есть свободная комната – она для женщины, пусть малышня выходит из положения, как хочет. У детей нет никакого угла, чтобы учиться или играть. Матери проводят время в соперничестве друг с другом в тесном пространстве. И только мужу выгодна такая ситуация. И будет выгодна до тех пор, пока африканская женщина не станет уважать себя как личность. Цель мужчин, даже если они никогда не признаются в этом, – «делать» женам детей «по цепочке» – каждый год, – чтобы получать семейные пособия, которых женщины никогда не видят. Только муж знает, сколько детей он хочет иметь. Это рабство, Новое черное золото. Потому что большинство африканских женщин-иммигранток, живущих в полигамии, не умеют ни читать, ни писать. У многих нет даже документов при прибытии. Они их получают, только имея детей, рожденных на территории Франции.

Женщины, не желающие жить таких условиях, хотят вернуться на родину. Я знала таких, но их было совсем немного. Большинство остается. Они говорят мне:

– Несмотря ни на что, мне здесь лучше. У меня есть то, чего не было там! Я не хожу больше за водой, за дровами…

Можно понять. Но я знаю, что тех условий жизни, которые им очень часто предлагаются во Франции, никакая женщина на африканском континенте не приняла бы: одна комната, одна кровать, когда одна в ней спит, другая ложится на кухне с детьми. Никакое богатство мира не стоит этого. Их маленьких дочек «вырезают» на каникулах на родине, потом насильно выдают замуж. И для чего? Чтобы потом они жили так же, как их матери. А мальчики растут в замкнутом мире, учатся только вызывающему поведению полигамного самца. Они вырастают без амбиций, без открытого взгляда на мир, готовые воспроизводить такую же систему, как и их отцы.