Искатель, 1963 № 06 - страница 11

— Пропастища!

— Бойцы, за мной! Не все бойцы, не все. Хватит полсотни.

В Александровском саду собирались заговорщики, успевшие ускользнуть из Дома общественного собрания и Филейского монастыря. Азинцы окружили огромный сад.

Контрреволюционеры стреляли в азинцев из-за деревьев, из темных углов, метались по аллеям, прыгали с обрывов на берег реки. Забирались на крыши и в чердаки зданий, расположенных на пристани.

Азинцы выбивали мятежников с чердаков, из лабазов и сараев, волокли к воротам сада. Под белым порталом ворот стоял Азин. Лицо его потемнело от ярости, из левой ноги сочилась кровь (ранило во время перестрелки), пальцы правой руки нервно сжимали рукоятку маузера. Он был зол на самого себя за то, что так легкомысленно уверовал в быструю и бескровную победу.

В неожиданной стычке в саду погибло три бойца его отряда, десять человек тяжело ранило. «Это мне наука. Надо бить врага и не останавливаться на полдороге».

После ликвидации мятежников в городском саду он направился в военно-революционный комитет. Азина с нетерпением ожидали Попов, Малыгин, Капустин. Остальные члены комитета еще не вернулись с кожевенных заводов, находящихся далеко за городом.

— Ты ранен? — перепугался Попов. — Немедленно вызвать доктора.

— Никаких докторов! Пуля слегка оцарапала ногу. Ловко ты накрыл контриков в монастыре, — ответил Азии.

— А ты от меня похвалы не жди. Не люблю слушать похвал, не люблю их говорить. — Попов устало откинулся на спинку стула. — А на Восточном фронте, судя по последним телеграммам, наши дела пошатнулись. — Попов постучал пальцем по пачке телеграмм. — Нам необходимо подумать о том, как помочь Восточному фронту.

— Как помочь фронту? — быстро переспросил Азин. — А вот как! Создадим Коммунистический батальон. Основное ядро батальона уже есть — мой отряд. Да к чему лишние слова? Дай-ка мне карандаш и лист бумаги. — Азин вырвал из школьной тетради листок и начал писать размашистым почерком.

Он писал, склонив набок русую голову, поблескивая молодыми глазами. Слова ложились на бумагу свободно и четко; члены комитета чувствовали — то, что пишет сейчас Азин, уже выношено и продумано им.

— Вот рапорт, — подал Азин листок Попову.

«Просьба выдать два пулемета, а также мандат на право реквизиции у состоятельных обывателей лошадей для приведения в полную боевую готовность Коммунистического отряда. При сем присовокупляю, что в означенном отряде предполагается организация артиллерийских, кавалерийских и пулеметных частей…»

— Дельное предложение, — сказал Попов, закончив чтение рапорта. — Такой батальон необходимо создать и направить на пароходах до Вятских Полян. Предлагаю поручить формирование батальона товарищам Азину и Малыгину.

— Благодарю за доверие, — ответил Азин. — И приступаю к созданию батальона.

Ранним августовским утром базарная площадь Вятки была заполнена народом. Вятичи провожали свой батальон на Восточный фронт. После краткой напутственной речи Попова на митинге выступил Азин. Сняв папаху, положив на грудь руку, он заговорил взволнованно и страстно. Слова его звучали как клятва.

— Врагов у нас много, но нас еще больше. Мы будем драться храбрее наших врагов, так как знаем, за что деремся! — закончил свое выступление Азин.

После митинга Вятский батальон отправился на пристань. Началась погрузка на речные пароходики и баркасы. Трещали трапы под колесами пушек и сапогами красноармейцев, громко ржали лошади, кричали провожающие. Над рекой, покрывая все шумы, ликовала мелодия «Интернационала».

Пароходы взяли на буксир переполненные баркасы и отчалили от пристани. Через полчаса речная флотилия скрылась за поворотом. Вятский батальон начал свой путь на Восточный фронт, и еще никто не знал, что он превратится в легендарную Железную дивизию революции…

«Герцен» шлепает плицами и взбивает мутную воду. Именно на нем сорок четыре года назад плыл Азин со своим батальоном. Правда, пароход тогда назывался по-другому.

«Герцен» гудит над мысами и отмелями, развертывая перед нами широкую цветную панораму. Солнце, словно раскаленное ядро, застряло в дымчатой мгле. На обрывах зелеными ракетами мерцают сосны. Всю реку пронизывает запах цветущей ежевики.