Искатель, 2017 № 08 - страница 26

— Линта… — Тед, опьяненный вкусом желания, с трудом оторвался от мягких и сладких губ. — Нойджел сказал, вы — спецназ. Это правда?

— Какой из нас спецназ? Шутишь? Спецназ — это солдаты. Он тебе ерунды наговорил. Удивляюсь, как ты во все эти басни поверил.

— Я так и подумал, что басни, — развязным тоном заверил ее Тед, у которого от слов девушки на душе стало легко и свободно.

В нем забегали соки жизни. Все, что когда-либо произошло с ним, происходило сейчас или только должно было произойти, казалось далеким, неправдоподобным, никчемным. Он привлек к себе Линту. Она была его миром и его жизненным смыслом, как тысячи лет назад миром и жизненным смыслом мужчины были не охота, не война и не золото, а любовь. Обнадеживающая и тут же обманывающая, требующая не мудрости, а легкомысленности, завораживающая перспективами и разочаровывающая даже в мелочах. Другой любви не знал человек. Другой любви ему не дано.

…Вернувшись часом позже к костру, Тед обнаружил, что надетая на стальной прут туша оленя местами уже хорошо пропеклась. Он срезал несколько обжигающих руки ломтей и принялся торопливо заглатывать их, спеша насладиться сытостью желудка, а не вкусом добротного блюда.

Наконец голод был утолен. Теду вспомнились все перипетии сегодняшней охоты и унизительное чувство своей беспомощности. Оно было столь острым, что испытывать его и в дальнейшем Тед не собирался.

— Отлично стреляешь, — дружески заметил он сидящему рядом Нойджелу. — Тебе только огонь надо чуток подкорректировать.

Это было правдой. Тед немного разбирался в огнестрельном оружии, и то, что Нойджел ранил зверя в бедро, указывало на его посредственное владение навыками стрельбы: несколько дюймов в сторону, и олениха разгуливала бы сейчас в лесах, а не подставляла свои бока жару костра.

— Ты имеешь в виду пламя? — совершенно серьезно спросил Нойджел и ткнул несколько раз длинной палкой в костер, чтобы сбить напор и высоту игривого огня.

Этот ответ несколько озадачил Теда: следовало ли оставлять столь опасное оружие, как пистолет, в руках глуповатого подростка?

— Дай мне пистолет, — сказал он, протягивая к Нойджелу руку.

— Не дам, — тот накрыл ладонью область сердца: судя по всему, пистолет был спрятан во внутреннем кармане пиджака. — Это было бы крайне безответственно с моей стороны.

— Ты что, не доверяешь мне? — Тед почувствовал, что у него, похоже, не получится добиться своего, и это его разозлило. — Да я сплю с твоей сестрой!

— Это очень ответственно с твоей стороны, спасибо. Но отдать тебе пистолет было бы действием безответственным.

Тед был поражен серьезностью и убежденностью, с которыми подросток отказал ему в праве быть главным.

«Ну и семейка! Эдак они меня еще и пристрелят однажды!» — От этой мысли Тед поежился.

Он поднялся на ноги и бросил, стараясь как можно сильнее задеть оппонента:

— Ты смешон! Хотя, конечно, и не на свой собственный взгляд. Дай, говорю, пистолет!

Тед схватил Нойджела за левое плечо, пытаясь развернуть его к себе и за счет неожиданности и доминирующей позиции заставить его расстаться с оружием. Однако мальчишка оказался не робкого десятка. Он ловко вскочил на ноги и бесстрашно уперся своей выпяченной грудью в грудь изумленного Теда. Несколько секунд они отчаянно толкались, не решаясь пустить в ход кулаки. Какая-то неведомая сила заставила Теда отступить. Он резко обернулся: как он и ожидал, позади стояла Линта, ранее отказавшаяся спуститься к ужину.

«Я что, тоже теперь чувствую ее, как чувствуют друг друга члены этого бесовского клана? У меня и с остальными будет этот невидимый «контакт», эта непостижимая «связь»? Может, еще и мыслями с ними, не приведи Господь, обмениваться начну? Не иначе проделки дьявола!..»

За то мгновение, что эти мысли пронеслись в его сознании, Линта успокаивающе и ободряюще заулыбалась — во всяком случае, это выглядело именно как попытка успокоить и ободрить его своей улыбкой. Тед же остолбенел и задрожал. Он не понимал, что с ним: впервые в жизни он столкнулся с улыбкой, на которую хотелось ответить не улыбкой, а кирпичом.

«Это все, должно быть, моя боязнь семейной жизни. Я не готов к ней. Вернее, не создан для нее. Не приспособлен. Это нервы…»