Искатель, 2019 № 02 - страница 9

Ремин посмотрел на часы и понял, что если не выедет прямо сейчас, то опоздает на утреннее совещание. Даже не вымыв кружку, он наскоро повязал галстук и поспешил к машине. Как обычно, на проезд от дома до границ поселка он потратил почти столько же времени, сколько на езду от кольцевой дороги до офиса. На совещание он успел к самому началу, вовремя надев на себя маску деловитого топ-менеджера. Кресло Крылова занимал его заместитель, прилежно глядевший в свои записи, чтобы не облажаться перед высшим руководством. Сам Крылов числился в краткосрочной командировке, и из собравшихся здесь только Ремин знал, что Крылов больше никогда не будет присутствовать на планерках. Вообще нигде не будет присутствовать. Никогда.

После совещания Ремин закрылся от офисной суеты в собственном кабинете. Здесь его никто не потревожит. Ремин понимал, что работа не отвлечет от мыслей, поэтому просто сел в кресло и стал смотреть перед собой. Гурский не звонил. Телефон лежал на полированной поверхности стола, в качестве фона на ноутбуке — фото Карины, где у нее смешная прическа — хвостик, перевязанный яркой резинкой, торчит вертикально вверх, как маленькая пальмочка.

Все это и началось через несколько месяцев после ее рождения. Ремин только недавно начал работать в финансовом управлении, стараясь разобраться в хитросплетениях счетов и расчетов с подрядчиками. Аккуратный и осторожный, Ремин не мог не заметить некоторых странностей. Часть денег многократно пропускалась через счета различных фирм, а потом возвращалась обратно, оседая на депозите. Ремин аккуратно задал свой вопрос непосредственному руководителю, который недавно отправил свою дочь учиться в Англию.

— Не обращай внимания, — сказал руководитель, меланхолично вращая на руке браслет швейцарских часов, стоящих дороже машины Ремина, — эти деньги наша фирма тратит на благотворительность.

Ремин благоразумно промолчал, а еще через несколько месяцев самолет, на котором его начальник летел отдыхать на свою виллу в Таиланде, упал в Индийский океан. Нельзя сказать, что Ремин сильно расстроился, хотя он хорошо ладил с начальником. Теперь в его руках оказался доступ ко всем счетам и финансовым потокам компании, и первые три месяца Ремин работал честно. Может быть, он и не стал бы пытаться присосаться к финансовой реке, но строительство дома требовало все больше средств. Первая сумма, которую он сумел вывести со счетов, была сравнительно небольшой, но все равно приятной. Ремин купил Кристине огромный букет цветов, изрядно озадачив ее.

Затем он затаился на некоторое время, но никто не заметил исчезновения средств. Он вывел деньги еще раз, потом еще, притупляя чувство опасности, но полученные цифры были несоизмеримы с риском. Работая в одиночку, он был обречен довольствоваться сравнительно небольшими суммами, рискуя собственной свободой. Ему нужен был человек из отдела компьютерной безопасности, причем второго шанса у Ремина не будет. Он стал приглядываться к ребятам, работавшим этажом ниже, ходил к ним пить кофе, слушал их специфические анекдоты и смотрел во все глаза. Выбор его пал на Гурского, самого старшего в отделе по возрасту, работавшего там дольше всех, но не продвинувшегося по служебной лестнице из-за нелюдимости и замкнутости. Ремин видел, как Гурский брал по несколько печений из общей тарелки и никогда не покупал чай или кофе для комнаты отдыха, как искажалось гримасой ненависти его лицо, когда кто-то рассказывал о какой-нибудь крупной покупке или поездке на отдых. Ремин понял, что человек с такими холодными непроницаемыми глазами сможет ему помочь.

Звонок. Ремин посмотрел на экран — незнакомый номер.

— Это я, — сказал Гурский. — Как оно?

— Нормально. — ответил Ремин, — откуда звонишь?

Гурский хрипло дышал в трубку, как будто только что пробежал полумарафон.

— Не волнуйся, — сказал он, — нашел тут таксофон. Ну что, все тихо?

— Пока да, — ответил Ремин, часто моргая. От долгого сидения все мышцы затекли. Опять появилось ощущение, что его затылок обшаривает требовательный взгляд. Он крутанулся в кресле, но из его окна не было видно даже верхушек деревьев, все-таки седьмой этаж.