Искатели - страница 59

Он посмотрел на девушку. Значит, теперь ей шёл уже двадцать первый год. Она по-настоящему расцвела — он никогда не видел её такой прелестной. Всё правильно, у девушек это случается как раз в это время. А потом... стоит только разок посмотреть на их матерей, на старших сестёр, чтобы представить, что девушку ждёт потом. Но пока она сияет в полном расцвете своей красоты...

Лори пошла на кухню, чтобы помочь матери с едой, а Мартин пошёл вслед за ней, чтобы рассказать о том, что с ними приключилось. Пока Лори сновала туда-сюда с тяжёлыми горшками и сковородками, он рассказывал ей про вождя по прозвищу Шрам, про вождя Синее Перо, про обнаруженный ими медальон Дебби.

— Похоже, вы только зря тратили время, разыскивая Дебби, — пробормотала Лори. — Но разве кто-то виноват в этом? — Она покачала головой: — Никто.

— Может быть, в этом виноват я? — попытался улыбнуться Мартин Паули.

— Нет, Мартин, ты ни в чём не виноват, — серьёзно произнесла девушка. — Кстати, на завтра намечена вечеринка по поводу постройки нового амбара. Его построил Мозес Харпер.

— В его-то почтенном возрасте? — недоверчиво усмехнулся Мартин.

— Амбар построен на средства штата, — объяснила Лори. — В основном. Поэтому он будет использоваться не только для хранения урожая Харпера, но и как место, где могут остановиться и отдохнуть рейнджеры. Это было главным условием предоставления помощи со стороны штата. А завтра там состоится пирушка. Я уверен, что ты знал об этом.

— Нет, я не знал.

— Ну конечно же ты знал! Это единственная причина, по которой ты приехал сюда.

Мартин застыл, не зная, что ответить ей. Никакой остроумный ответ не приходил ему в голову. Он решил, что даст его Лори позже, когда что-нибудь придумает.

После ужина Аарон Мэтисон и Эймос уселись за приходно-расходные книги, в которых отмечались прирост и движение скота, и Мартин заметил, как низко был вынужден теперь склоняться над листами книг Аарон Мэтисон. Зрение у него, видимо, стало совсем плохим.

Мартин же присел возле печки, ожидая, что Лори подойдёт к нему, сядет рядом с ним, и весь тот холодок и отчуждение, которые невольно возникли между ними в результате столь долгой разлуки, растают, словно по волшебству.

Но Лори не подошла к нему.

— Мне надо поспать, чтобы завтра хорошо выглядеть, — сказала она. — Завтра нам предстоит проделать долгий путь, и я должна отдохнуть. Спокойной ночи, Мартин!

— Ранчо Мозеса Харпера находится в семи милях отсюда, — возразил Мартин Паули. — Разве это далеко?

— He будь таким занудой, — нахмурилась девушка. — Спокойной ночи! — Она повернулась к Эймосу и, обращаясь уже к нему, повторила:

— Спокойной ночи!

После этого она быстро ушла на ту половину дома, где располагалась её спальня.

Мартин с Эймосом остались одни.

— Сдаётся мне, — произнёс Мартин Паули, поворачиваясь к Эймосу, — что за то время, что меня здесь не было, многое поменялось.

— А если мы задержимся, чтобы отпраздновать окончание строительства амбара Мозеса Харпера, то зря потеряем драгоценное время, — подхватил Эймос.

Через несколько минут они уже спали.

Мартин проснулся задолго до наступления рассвета. В последнее время в нём удивительно точно срабатывал внутренний будильник, заставлявший его просыпаться всегда очень рано — примерно в четыре тридцать утра. Он развёл огонь в печке, служившей одновременно и плитой, и поставил кипятиться чайник, чтобы заварить кофе. Затем он направился в загон для скота, где его дожидались лошади и мулы, отобранные Эймосом для предстоящей экспедиции в юго-западные районы Техаса. Накормив животных, он вернулся в дом и внимательно посмотрел на Эймоса. Но Эймос не выказывал никаких признаков пробуждения — он спал самым крепким сном. Тогда Мартин вернулся обратно к животным, проверил, как сидят на лошадях сёдла, съели ли мулы весь корм, который он только что насыпал им.

Когда он вернулся в дом, то увидел, что Эймос сидит на краешке постели и, почёсываясь, выглядывает в окно.

— Ну что ж, — сказал Мартин, — лошади осёдланы.

— Да?

— Да, Эймос. Я подготовил и лошадей, и мулов.

— Для чего ты это сделал?

— Потому что уже наступило утро. Мы можем выступать. Или ты хочешь позавтракать перед дорогой?