Искра у древа жизни - страница 8

– Ты ведь не спишь тут? – с сомнением поинтересовалась Элла.

– Хороводы вожу, – отрезал собеседник, затворяя дверь. Ухмыльнулся: – Тебе помочь решиться или ты сама разберешься, что к чему? Может, ты сюда вопросы пришла задавать?

Элла поймала его насмешливый взгляд. Догадывается, паршивец, что она не любовью заниматься собирается, а туда же. Судьбу решил испытать. Что ж, посмотрим, кто кого.

Сурж подмигнул. Сгреб Эллу в охапку и прижал ее грудью к стене так, что она и вздохнуть толком не смогла. Одной рукой схватил за талию, другой резко задрал юбки. Элла услышала, как участилось его дыхание, почувствовала, как могучая грудь давит ей на спину. Шершавая ладонь скользнула по животу чародейки и, осторожно похлопав по внутренней стороне бедер, заставила развести ноги шире. У Эллы в горле пересохло. Такое обращение никак не вписывалось в ее планы.

– Сурж, – еле-еле выдавила она и прикусила губу, стараясь не замечать его запах. Запах, от которого спрятанная глубоко самка изгибалась в призывной позе.

– Что? – выдохнул он около самого уха, а после решительно и горячо пробежался губами по шее. Прижал к себе бедрами, и Элла отчетливо поняла, что кое в чем ее план удался.

– Хочу видеть твои глаза, – прошептала она, умоляя богов не дать животным проявлениям взять верх над разумом.

Лучше бы она этого не говорила! Сурж развернул ее и снова прижал к стене. Фыркнул на вернувшиеся на место юбки и одним резким движением разорвал платье и рубаху от горла до подола. Стянул и бросил у ног. Повозился с ремнем на штанах и отправил его на пол, к одежде Эллы. Чародейка закрыла глаза. Дальше медлить нельзя. Она обняла Суржа и немного неуклюже коснулась губами его рта. Мужчина ответил так, будто только и ждал ее действий – решительно и жарко. Язык по-хозяйски проник в ее рот, а губы со знанием дела скользнули по её губам. С любым другим, так же пахнущим мужчиной, Элла давно бы потеряла голову, но ненависть удерживала ее на границе разума и животной страсти.

Отстранилась и распустила шнуровку рубахи. Сурж ухмыльнулся и помог избавить его от ненужного куска ткани, обнажая три тяжелых амулета на груди. Взял Эллу за ягодицы и, оторвав ее от пола, зажал между собой и гладкой теплой стеной. Удерживая ее одной рукой, другой потянулся к завязке штанов. Чародейка прильнула к тирану, сомкнула руки у него за спиной, сжала бедрами могучий торс. Вдохнула его запах и протяжно застонала. Все-таки зверь, засевший внутри, оказался силен. К тому же Сурж не был груб, бесцеремонен – да, но не более. Его прикосновения не вызывали отторжения, а поцелуи даже казались приятными. На мгновение кольнуло сомнение, а может, провернуть все после? В конце концов, она так долго была одна.

– Ослабь хватку, Пра, ты мешаешь мне раздеться, – он бегло поцеловал ее губы. Улыбнулся и добавил шепотом: – Я еще не один раз разрешу обнять меня ногами этой ночью.

Подтянулась на руках и прикусила мочку уха. Сурж тяжело вздохнул, отвлекся от штанов и стиснул ягодицы чародейки обеими руками. Элла сняла с руки браслет и сжала, выпуская на волю шесть тонких, щедро измазанных зельем игл. Размахнулась, насколько возможно, и всадила безделушку в трапецию в основании шеи. Тиран еще успел выпустить ее из рук и размахнуться, но так и замер в этой немыслимой позе: с занесенной рукой и искаженным обидой лицом. Стеклянный взгляд его неподвижно уставился в одну точку.

Чародейка ухмыльнулась. Приятно, когда ожидания оправдываются. Сделай она попытку убить Суржа магией или с помощью оружия, защитное заклинание не оставило бы от нее и мокрого места. А зелье, что она применила, могло лишь парализовать ненадолго, и защита мага просто его не заметила. Вздохнула. Привстала на носочки, сняла с шеи мужчины один из амулетов: кроваво-красный квадратный камень с едва заметными ножками, созданными, вероятно, чтобы ставить его на жертвенник.

– Выступление закончилось, – мрачно констатировала она, – самое время пойти с шапкой к зевакам.

Надела амулет на себя, натянула рубаху Суржа и направилась к выходу. Главное, никого не встретить по пути. Если повезет, до утра в спальню господина слуги не сунутся и искать ее не станут.