Искушение Марии д’Авалос - страница 35
— Вы выглядите настоящим испанцем, Карло, — заметила Мария. — Ваш наряд вам идет. — Он был одет, как одевается испанская знать в торжественных случаях.
— А я должен сделать комплимент по поводу вашего платья, кузина, — не остался в долгу Карло, галантно целуя ей руку. Губы у него были твердые и холодные. — Ваша тетя сказала мне, что бы сами придумали фасон, и я восхищен вашим талантом.
— Благодарю вас, кузен. Он не кажется вам слишком смелым?
— Он действительно смелый, но также и изысканный. В этом кроется загадка его очарования.
С другого конца холла к ним спешил мужчина с седеющими волосами, похожий на птицу. В руках он держал большую шкатулку.
— Вот и ваш слуга, Карло, — сказала Антония. — Я зайду в гостиную и присоединюсь к Гаэтано и Свеве.
— Мы с Марией придем через минуту. Пьетро, чем ты занимаешься? — обратился Карло к слуге.
— Помогаю Сальваторе проверять ось, принц Карло. Он сказал, одно из колес кареты…
— Да-да, неважно, — перебил его Карло, отмахнувшись от него жестом, который скоро станет хорошо знаком Марии. — Следуй за нами, — добавил он, подавая Марии руку.
Когда они шли через холл, Карло, к изумлению Марии, прошептал ей в самое ухо:
— Давали кому-нибудь пощечины последнее время, кузина?
— Возможно, вам будет приятно услышать, что мне самой дали пощечину, — резко ответила Мария, глядя прямо перед собой. — И как вы думаете, что случилось с этим человеком?
— Вы отомстили? — спросил он с усмешкой.
— Не я. Бог. Через несколько минут этот человек был мертв.
К еще большему изумлению Марии, Карло громко расхохотался визгливым смехом, который эхом прокатился по всему холлу, и они вошли в гостиную.
— Мария, как великолепно ты выглядишь! Я вижу, вы с Карло прекрасно ладите, — сказал принц Гаэтано, приглашая их жестом сесть в два кресла, стоявшие напротив тех, в которых сидели он и принцесса Свева.
— Вы поделитесь с нами своей шуткой? — улыбнулась Антония, сидевшая в кресле у огня.
— Нет. Она личного характера, — лаконично ответил Карло, веселость которого внезапно улетучилась. — Пьетро, поставь шкатулку сюда.
Слуга, ставя ее на стол рядом с Марией, позволил себе украдкой взглянуть на изысканную золотистую даму, которая сияла, излучая тепло в этой комнате с темной мебелью и холодными красками. Потом он поклонился и вышел, думая про себя: «Значит, вот какова невеста молодого принца! Ничего удивительного, что последние тридцать дней в палаццо Сан-Северо такая суматоха».
Принц Гаэтано, знаток женской красоты, гордился Марией, столь великолепной в красном, и был взволнован. Принцесса Свева, хотя и сидела с недовольным видом, как обычно, тоже не могла отвести глаз от дочери. Глядя на родителей, сидевших рядом в бархатных нарядах сочетающихся друг с другом цветов — он в светло-коричневом, она в янтарном, — Мария ощутила прилив нежности к ним.
— Карло и Мария, ваш союз упрочит единение семейств, которые и так уже близки, — начал принц Гаэтано.
— Нет необходимости произносить сейчас свадебную речь, — перебила его принцесса Свева. — У нас есть всего один час…
— Семьи д’Авалос и Джезуальдо состоят в родстве со всеми благороднейшими семьями Неаполитанского королевства, — продолжал он, игнорируя замечание жены, — от северной границы с папскими государствами до южной оконечности Сицилии… — К сильному раздражению принцессы, он продолжал в том же духе еще две-три минуты. Взор Карло блуждал по комнате, останавливаясь на гладкой бледной коже шеи и груди Марии.
— Гаэтано, ты можешь показать Карло, в какую дверь входить через несколько минут, — обратилась принцесса Свева к мужу, а потом продолжила объяснять официальную процедуру предстоящей помолвки. Карло скрестил ноги и, устроившись поудобнее в своем кресле, внимательно слушал принцессу.
Мария изучала герб Джезуальдо, искусно сделанный из самоцветов на крышке шкатулки: стоящий на задних лапах лев, окруженный лилиями на серебряном поле, увенчанном красной короной. Древняя норманнская эмблема была теперь ее — или скоро будет. Ей очень хотелось приподнять крышку и взглянуть на содержимое шкатулки, но Карло, несомненно, скоро откроет ее сам.