Искусство 20 века. Книга первая - страница 6

В 20-е гг. параллельно с абстракционизмом сложился так называемый сюрреализм. Сюрреализм, продолжавший линию дадаизма, стремился путем фантастически произвольного сочетания фрагментов реальных изображений с абстрактными формами передать причудливую произвольность смутного «подсознательного мира человека», атмосферу нелепости и гротескности кошмарного сна. Таким образом, уже к середине 20-х гг. завершается процесс распада и кризиса буржуазного реализма. Все дальнейшие реакционные художественные течения в основном перепевают традиции формалистического искусства 10—20-х гг.

Господство как абстрактного, так и псевдореалистического искусства, как мы уже упоминали, не является, однако, абсолютным. Ему противостоят в странах капиталистического мира новые реалистические направления. Теоретики абстракционизма могут сколько угодно утверждать, что он «находит все более благоприятное отношение к себе, так как это единственное искусство, соответствующее веку, в котором мы живем». На деле реальный ход развития современного искусства — и у нас и отчасти в самих капиталистических странах — доказывает всю необоснованность этих претензий со стороны искусства, выражающего кризис культуры старого мира, на монополию в художественной жизни нашей эпохи. Ему противостоят как художники, мучительно ищущие выхода из противоречий этой культуры в пределах художественных форм и методов, этой же культурой порожденных, так и деятели искусства, осознающие неразрывную связь своих гуманистических и демократических общественных идеалов с реалистическим, правдивым творческим методом в искусстве.

Однако условия для художественного прогресса в пределах капиталистического общества неодинаковы для различных видов искусства. Некоторые роды искусства, например архитектура и прикладные искусства, в целом получают в период империализма относительно более благоприятные, чем в 19 в., возможности развития.

Этот факт может показаться парадоксальным. Однако архитектура есть вид искусства, тесно связанный с материальной производственной деятельностью

общества, с характером общественного уклада жизни. Как раз общественный характер производства и стихийно складывающийся общественный характер условий жизни на империалистической стадии истории капитализма достигли высокого уровня развития. Очень важно отметить, что зодчество, в отличие от живописи, по самой своей природе не может быть оторвано от рационального решения реальных, практических задач, поставленных жизнью. Поэтому в 20 в. и могли вновь возникнуть после длительного перерыва условия для зачастую противоречивого подъема архитектуры.

Новые возможности строительной техники, порожденные общим техническим прогрессом, потребность в массовом строительстве, необходимость считаться с требованиями рабочего класса, ведущего активную борьбу за улучшение условий своего существования, вмешательство капиталистического государства в планирование архитектурного строительства, хотя и ограниченное частной собственностью на землю, создали условия для возрождения интереса к ансамблевым решениям и способствовали распространению новых форм архитектуры. Более того, осознание зодчими эстетической выразительности новых строительных возможностей привело после длительного перерыва к зарождению новой, органически целостной архитектурной системы, пришедшей на смену эклектической архитектуре 19 в.

Другой вопрос, что сами возможности новой архитектуры и ее эстетически сильные стороны (отражающие и общественный характер производства при капитализме и созревание материальных предпосылок социализма) не могут получить гармонического и последовательного развития без ликвидации частной формы присвоения, без ликвидации эксплуатации человека человеком, то есть без перехода к социализму. Вместе с тем частный характер присвоения продукта, частная собственность на средства производства, принципы конкурентной борьбы частных интересов, к тому же уродливо искажаемые господством монополитического капитала, сохраняли и в современной архитектуре предпосылки к субъективному произволу эстетических решений, погоне за модой и т. д. Поэтому и сегодня для архитектуры буржуазного общества характерно противоречивое переплетение ложно-превратных и эстетически прогрессивных тенденций.