Искусство войны - страница 4

— То есть крашоки на этом самом месте, но на сотни лет в прошлом или будущем?

— Ну, плюс-минус несколько миль. Это слепое путешествие с ограниченной мощностью. Просто Ветра Времени подхватили их на несколько секунд.

— Так как мы можем найти их?

— Они оставили след в Вихре. Я запрограммировал сканеры ТАРДИС на то, чтобы следовать за ними. — Доктор хлопнул в ладоши. — Есть!

Гизелла присоединилась к нему, рассматривая изображение на сканере.

— У их не было энергии для того, чтобы уйти слишком далеко. — Доктор указал на мигающий огонек на экране. — Несколько сотен лет в прошлое. Средневековый Лондон.

— Это Лондон? — С недоверием спросила Гизелла. — Он крошечный!

— Что должно помочь нам их отследить. — Доктор начал программировать полет. — У нас не так много времени.

— Почему? — озадаченно спросила Гизелла.

— У нас есть небольшая проблема. — Доктор взглянул на нее извиняющимся тоном. — Они взяли копию кристалла, не зная том, что это подделка. И они будут устанавливать его, а машину.

— Разве это не именно то, что хотели? Машина не будет работать!

— О-о, Все пройдет как по нотам. Только не так, как они ожидали. Устройство просто детонирует, уничтожив корабль крашоков и все окрестности, в том числе и планету, на которой они собираются запустить его.

У Гизеллы отвисла челюсть:

— Бомба? Когда ты собирался рассказать мне об этом?

— Я был занят, ну, знаешь, ноктюрн, дравиды и переживания на счет того, что мой компаньон работает с темными наследниками.

— Эй! Я пыталась помочь!

— И сейчас нам нужно спасти планету. Держись!

Доктор повернул рычаг, и ТАРДИС рванулась во Временной Вихрь.

Солнце низко стояло над горизонтом, бросая длинные, туманные тени на полосатые поля. Человек сидел у костра, попивая медовуху.

Это была его собственная вина. Не стоило ссориться с кузнецом из-за девушки. Освальд улыбнулся, потому что она была очень красивой девушкой. И он почти завоевал ее своими песнями и шутками, поэтому вдвойне обидно, что кузнец подложил на нее глаз. А их бой и чудесное спасение может стать неплохой темой для песни.

Освальд взял свою лютню, чтобы снег не попадал на нее. Не только его телу требовалось тепло, но и инструменту. Совсем не дело будет, если он отсыреет. Он глубоко вздохнул и уставился на замерзшее поле. Ему нужен приют на ночь, и оставалось только подумать о том, куда идти.

Идти обратно в деревню, которую он только что покинул, было бы не очень хорошей идеей. При всей привлекательности Лили, кузнец совершенно ясно дал понять, что сделает, если увидит его снова. Что оставляло ему два варианта, если он хочет избежать ночевки под открытым небом.

Лондон, или замок Говарда Черное Сердце. В отдалении за мерцающей лентой Темзы он видел дым из труб Вестминстера, поднимающийся в ноябрьский воздух. Так или иначе, он собирался в Лондон, но не хоте прибыть в него таким вот образом. Он посмотрел на свой грязный плащ. Бард его уровня должен быть куда как аккуратнее. Что оставляло ему вариант с замком. Ночь развлечений в обмен на еду и жилье. Скромное, но запоминающееся выступление для лорда и его свиты. Замок был отлично виден на фоне заходящего солнца. Освальд снова задрожал, но на этот раз причиной был не холод.

В гостинице ходили слухи о чуме, что поразила земли сэра Говарда. Сбежавшие из деревни говорили об огнях в небе и молниях, что взломали саму землю.

Освальд подумал о том, что нужно спешить. Если там на самом деле были демоны, то он не имел желания с ними встречаться. Собрав свои вещи, он двинулся в сторону замка. Его путь пролегал через склон и небольшую рощу деревьев, чьи голые ветки отбрасывали на землю длинные тени. В тени было холодно, и Освальд порадовался своему тяжелому плащу.

Он посмотрел на стаю воронов, что взлетели с деревьев, и остановился. Птиц что-то напугало. Его сердце бешено заколотилось, когда он начал прислушиваться, стараясь вычленить посторонние звуки. Столкнуться с кузнецом вдруг показалось не самой плохой идеей. Освальд покачал головой.

— Здесь ничего нет, — пробормотал он себе под нос. — Это просто крестьянские байки, столько и всего. Великий сказочник стал жертвой своего воображения.