Испалец в колесе - страница 8

Она и не догадливалась, что зловещий Джек-Затошнитель находится всего лишь в нескользких перебродах от нее. «Я надеюсь, проклятый Джек-Затошнитель не находится всего лишь в нескольких перебродах от меня, — сказала она. — Ведь у него не все дома».

«Почем леди?» — зацепил ее голос из открытых дверей кафе. На счастье его обладателя, было время сезонной распродаже, так что они быстро пришли к согласию. «Жандармен высшего класса», — подумала она, когда вместе зашагали по знаменитой нынче улице Коли-Что-Вам-Свинью.

«Хорошей бабенкою она была, мистер Хламе, сэр», — сказал Сиднис Аспинолл.

«Готов поверить вам, мистер Астерполл, ведь вы знавали ее глубже, чем я и мой старинный вдруг-приятель Врульсон. Но мы не будем обсуждать ее клячества, сколь бы хоражи или плохи они ни были. Мы здесь, мистер Астронавт, для того, чтобы соврать побольше инфляции о фекальной и безбеременной смерти Мэри Аткинс». — Хламе без малейшего усилия погрозел в лицо этому типу.

«Зовусь я Аспинолл, начатник», — произнес несчастный.

«Я олакомился вашим именем, мистер Астрахань», — обрезал Хламе с таким видом, будто собирался его раздавить.

«Ну что ж, раз вы знаете», — вздохнул Аспинолл, втайне тоскуя, что он не уехал в «Безопасное и Приятное Восхристное Путешерствие». Хламе быстро вытянул у Аспинолла все продрогности, и я сразу же засек, что они не были настроены на одну волну.

«Что больше всего заливает меня. Хламе, — сказал я, когда мы остались одни, — так это куда подевался Оксо Уитни?» Тут Хламе приставно взгрянул, и я воочию убедился, как работает великий ум: кусчистые его брони сошлись в лести, могучая шалость выскочила вперед, ноздыри раздулись, кладка на лбу сморщинилась.

«Да, вот это заброс, Врульсон», — сказал он, и я подавился такой кратности. На следующее утро Хламе был на ногах при первом скрыпе дури, и даже не взглянул на нутряные газеты. Как и бычно, я приготовил завтрах из кейфира, пустылки пива, ломтика ржавого хлева, яричницы из трех лиц и двух кусачек бэкона, чашки Хрущового риса, свежего грех-фрукта, гримов, нескольких вяленых полуморов, корзинки фруктов и чашки кончая.

«Трахтрах готов, — прокукарекал я. — Стол на крыс!» Но, к моему уязвлению оказалось, что он уже ушел. «Во-о-от где мне уж ваши уточки. Хламе, — провалиться вам к чертовой бабушке!..Это я только пошутил. Шерсток», — поспешно добавил я, вспомнив о его примычке прятаться в буферте.

Для меня настал очень беспокаянный день, ведь я ждал невестей от дорогого круга. Я постоянно неразличал, все у меня из рук варилось — не харакирьно для Шерстока было бросать меня так, на прокол сумы, одиночного; без него я — ни прибей, ни при сопли! Я позвонил некторым интёмным знакомым, но никто ничего не знал о Хламсе. Ничего не ждал даже Инспектр Бэзил, а уж кто-кто, он-то должен, ведь он — Поллюция! С недельным опозданием я вновь угрел своего вздрога, и меня шокировал его кобелик: он глядел взъерошенном голодранцем! «Боже вой. Хламе! — возопил я. — О Рожа, кем вы были?!»

«Всему свое время, Врульсон, — отшиб он меня. — Дайте хоть дух перевести».

Я поворошил угар в калине и согрел его шлепанцы; останавливая сливы, он рассказал свою историю, но я ее, хоть убей, не помню.

I find it recornered in my nosebook that it was a dokey and winnie dave towart the end of Marge in the ear of our Loaf 1892 in Much Bladder, a city off the North Wold. Shamrock Womlbs had receeded a telephart whilst we sat at our lunch eating. He made no remark but the matter ran down his head, for he stud in front of the fire with a thoughtfowl face, smirking his pile, and casting an occasional gland at the massage. Quite sydney without warping he turd upod me with a miscarriage twinkle in his isle.

«Ellifitzgerrald my dear Whopper,» he grimmond then sharply «Guess whom has broken out of jail Whopper?» My mind immediately recoughed all the caramels that had recently escaped or escaped from Wormy Scabs.

«Eric Morley?» I ventured. He shook his bed. «Oxo Whitney?» I queered, he knotted in the infirmary. «Rygo Hargraves?» I winston agreably.