Испано-американская война в мире императора Владимира - страница 9
Испанским офицерам, адмиралам и каперангам, хотелось сказать этому русскому, что они сумеют взять вверх над проклятыми торгашами янки. Некоторые не только смотрели на него, недобрыми взглядами, но даже сжали кулаки.
Обида, гордость и выпитое вино подталкивала их к этому. Но к ним повернулся адмирал Сервера, и пристально посмотрел на каждого из них, останавливая их слова. И ещё потому-то, здесь были не юные гардемарины, а адмиралы, капитаны 1-го ранга, опытные военные моряки, которые знали истинное положение дел в Армада Эспаньола. Поэтому они, угрюмо молчали, смотря на русского моряка, который имел возможность говорить им правду в глаза.
Отпив из бокала лимонад, Небогатов продолжил.
— Из-за близости к Ки-Уэст и Флориде, порты северного побережья Кубы тоже вне игры. Наиболее удобными для базирования флота на Кубе, в такой ситуации мне видятся, — Гуантанамо, Сантьяго и Сьенфуэгос. Они удалены от берегов САСШ, это создаст проблемы со снабжением, и заставить неприятеля наматывать сотни миль от своих берегов к этим портам. Эти порты имеют большие, глубокие, закрытые гавани и каналы к ним, ремонтные мощности портов для обслуживания кораблей, запасы. Но, у всех них есть серьёзный недостаток. Это длинные и узкие проходы в гавань, и из этого, есть угроза их закрытия минами, затопленным судном или тем и тем одновременно. Так же уязвимость от огня противника при выходе и входе из прохода. Хотя узость проходов это одновременно плюс, это затрудняет атаку минными кораблями сил флота на внутреннем рейде, как это делали японцы против китайцев в Вэйхавее.
— Позвольте вас немного поправить, — сказал Хосе Мария Хименес Франко, командир новейшего крейсера «Император Карлос 5-й», который в ближайшие недели должен был вступит в строй. — Проход к Гуантанамо, не такой уж и узкий его ширина составляет примерно 6 миль, — сообщил он.
— Спасибо за уточнение, господин 1-го ранга. Это говорит о том, что вы знаете возможный район боевых действий, — проговорил Небогатов.
Он продолжил.
— Но, недостатки узости прохода это решаемая задача, — 1-е установка береговых батарей, желательно из скорострельной артиллерии, но не малого калибра, чтоб наносит противнику ощутимый урон; 2-е минные постановки на внешнем рейде, чтоб препятствовать желанию противника подойти к проходу; 3-е постоянное дежурство кораблей в проходе; 4- е освещенность внешнего рейда прожекторами. Это сможет серьёзно противодействовать неприятелю, при его желании сделать что-нибудь с проходом.
— Душновато здесь, — сказал Небогатов, вновь отпив из бокала. Пока открывали окна, адмирал Сервера предложил, раз русские и испанцы находятся уже не на официальном приёме, немного расстегнуть мундиры, ослабить ремни и снять парадное оружие. Чтоб было более удобно, продолжать беседу. Обе стороны его поддержали.
— Господин, Небогатов! — обратился к нему командир «Инфанты Терезии», капитан 1 ранга Виктор Мария Конкас. — А какой порт на Кубе вы считаете самым удобным, из вами названных?
— Я думал об этом, и считаю, что это Сьенфуэгос, — ответил Небогатов. — Позвольте объяснить почему. Он удален от берегов неприятеля, большая и глубокая гавань, настолько большая, что там можно даже проводить маневры. Поблизости нет удобных мест для стоянок флота противника, и высадки десанта. Большой порт, ж\д депо, какие-то промышленные предприятия, что хорошо для обслуживания и ремонта кораблей. Прямая связь с Гаваной по телеграфу и ж\д, что позволить привлекать ресурсы Гаваны для нужд флота, и упрощает его снабжение. Сьенфуэгос как большой порт, в случаи войны скорее всего будет прикрыт крупными силами армии, т. е снимается для флота угрозы от десанта. И если флоту придётся идти в Гавану, то это ближе, чем из Сантьяго или Гуантаномо.
— Янки у Кубы могут собрать пять броненосцев. «Орегон» уже пришёл в Кальяо. Добавим к этому их большие крейсера и мониторы. А нас только шесть больше броненосных кораблей, и только один из них настоящий броненосец. «Нумансия» увы, не в счёт.
— Нам бы ваши броненосцы или хотя бы броненосец, тогда бы наглые янки ещё больше получили бы за свою наглость! — сказал адмирал Камара.