Испепеляющая страсть - страница 17

Словно в подтверждение уничижительного перечня своих недостатков, Джилли крикнула:

— Заткнись немедленно, ты, жалкий хвастливый хлыщ!

Он протянул к ней руки, словно смиряя волну гнева.

— Я устал препираться. Если ты прекратишь истерику, я в последний раз предложу тебе сделать выбор. Ты можешь стать моей женой сегодня вечером, и тогда деньги моего деда станут моими через год или раньше, если мы сумеем разгадать загадку, о которой упомянул Муттер, и найти спрятанные драгоценности, которые я намерен предоставить в твое личное распоряжение как компенсацию за перенесенные тобой страдания. Таким образом мы получим возможность спасти Холл, поместье и сотню людей, чья жизнь и благополучие зависят от нас. Или, — он сделал драматическую паузу, — ты можешь убираться вон, взяв с собой только свои вещи и ни пенни больше, побираться и спать под заборами, как все бродяги. Кем ты больше хочешь быть — графиней или попрошайкой?

— Если я соглашусь на брак, вы не выгоните из домов стариков и не замените их молодыми работниками, которые более выносливы? — спросила она, сузив глаза.

— Я этого не сделаю, — медленно, с расстановкой ответил он, пряча торжествующую улыбку.

— Вы не наймете крючкотвора-управляющего, чтобы превратить арендаторов в рабов и чтобы они не приходили к вам со своими проблемами?

— Нет, никаких управляющих, крючкотворов — ничего такого, о чем ты сказала, не будет, — с улыбкой согласился он. Кажется, девчонка дрогнула, ее оборона слабеет.

— Вы не снизите жалованье работникам и домашним слугам? Не уволите старых слуг без предупреждения? — продолжала наседать на него Джилли.

— Господи, дитя мое, неужели есть люди, которые поступают так чудовищно? — спросил он, прекрасно имитируя ужас. — Ты должна пообещать мне, что просветишь меня во всех этих вопросах, если ты так сведуща в обычаях землевладельцев и их обращении с работниками.

— Благодаря Сильвестру, — резко ответила она. — Вы разрешите подавать нищим у дверей и слугам принимать гостей в своих комнатах?

— Как может христианин отказать в этом и после этого спать спокойно? — ответил Кевин вопросом на вопрос, прикусив себе язык, чтобы не рассмеяться. Она явно сдается, теперь окончательная капитуляция — только вопрос времени. Оказывается, она гораздо больше озабочена судьбой обитателей поместья, нежели он предполагал.

— Вы разрешите слугам использовать в своих комнатах свечные огарки?

— Не разрешать этого было бы попросту негуманно! — Кевин даже содрогнулся от такой мысли.

— Никаких заплесневелых сырных корок вместо хорошего сыра? Только лучшие сорта из нашей собственной сыродельни?

— Невозможно даже представить себе, чтобы Ролингс опустился так низко!

— Вы дадите распоряжение менять солому в тюфяках у прислуги не реже двух раз в год?

— Неукоснительно — клянусь честью!

— Перенесете межевой камень?

— Первым делом, — он тяжело вздохнул. Интересно, много у нее еще требований в запасе?

— Вы оставите Хэтти Кемп кухаркой?

Кевин набрал в легкие побольше воздуха и медленно выпустил его.

— Я первым делом прикажу перенести межевой камень…

— А как насчет Хэтти Кемп?

— Хэтти Кемп давно уже служит в замке, у нее очень тяжелая работа, и ей необходим отдых. Я буду продолжать платить ей жалованье, но я больше не нуждаюсь в ее услугах. Я даже повышу ее в должности, чтобы она могла высоко держать голову в людской. Я даже готов оплатить ее поездку в Китай, если она того пожелает. Но я не буду есть приготовленную ею еду ни дня сверх абсолютно необходимого.

Если Кевин боялся, что таким образом разрушил с таким трудом налаженное взаимопонимание с Джилли, он мог расслабиться.

— Слава богу, — глубокомысленно заключила Джилли. — Я сомневалась, стоит ли вам доверять, пока вы не заартачились против стряпни Хэтти Кемп. Если бы вы и на это согласились, я уверилась бы, что вы и про все остальное наврали.

Она поднялась и одернула юбку с удивительной, поистине королевской грацией — это не добавило ей привлекательности в глазах Кевина, но показало ему, что этой женщине-ребенку не чужда такая, часто болезненная субстанция, как гордость.

На этот раз, когда Кевин протянул ей руку, Джилли взяла ее: ее ладонь была сухой, а пожатие крепким.