Исповедь о сыне - страница 15

Часами простаивал в длинных очередях в различных магазинах, где что-либо продавалось из продуктов, и с нескрываемой гордостью приносил всё это домой. С той памятной поры Коля стал для мамы самым верным и надёжным помощником во всех её домашних делах, и вспоминает она об этом с горькими слезами навсегда потерянной радости. У Андрюши была тоже нелёгкая обязанность ежедневно одевать и уводить в садик свою сестрёнку Валю и забирать обратно. Она обычно капризничала утром, но к нашему удивлению, он умел ласково, а то и строго уговаривать, и всё обходилось без слёз и капризов с её стороны.

Конечно, было бы упущением с моей стороны не упомянуть о том политическом и психологическом климате, в котором мы тогда начинали свою семейную жизнь, да ещё в секретном городке. Хотя и давно всё это было, но хорошо помню кипучую, неукротимую деятельность верного ленинца тогдашнего генсека Никиты Хрущёва, изображениями которого пестрели все газеты, журналы, и на телеэкране в ту весёлую пору светился его образ несмываемо. Надо прямо сказать, весёлое и потешное было время. Помню, вся центральная площадь прирастающего с каждым месяцем новыми домами этого городка была нарядно уставлена туго связанными снопами спелой пшеницы и кукурузы и ещё какими-то растениями, названия которых уже не помню. Круглосуточно гремело, надрываясь, радио, все газеты были забиты истошными призывами догнать и перегнать по мясу, молоку и шерсти и, конечно, по зерну, а особенно по кукурузе, всегда почему-то сытую Америку. Перечислялись те продукты, от которых человек может быть сытым и довольным жизнью. Вроде раньше об этом мы, лопоухие, и не догадывались, будто одним воздухом развитого социализма питались да кореньями от растущих деревьев. Да, ведь это были только цветочки деятельности неутомимого ленинца. Но когда он попытался вварить скороспелую мыслишку в сознание своему народу, осоловевшему от его бурной деятельности, – что через двадцать лет у нас будет построен долгожданный коммунизм и вековая мечта человечества сбудется, тут-то и началась самая потешная жизнь: вся держава содрогалась от хохота. Да и весь просвещённый мир замер в изумлении и недоумении, поскольку никаких оснований для подобных заявлений не было и не могло быть в принципе.

Дело в том, что народ нюхом учуял, что наступило самое потешное время, и разразился такой массой анекдотов про генсека и его окружение, что просто жуть охватывала от ощущения массовости безверья, отчуждения и презрения к власти. К сожалению, этот анекдотичный фольклор того приснопамятного времени ещё до конца не изучен, а жаль, надо бы к этому феномену вернуться. Но смех-то смехом, говорят, он жизнь продлевает, да вот беда – известная «контора» не дремала богатырским сном могучего Илюши Муромца, а прилежно вкалывала во всю свою убойную силушку и добилась немыслимых результатов в борьбе с этим развеселым хороводом любителей умористых политических анекдотов. Говорят, что всякие предположения в серьёзном деле неуместны, нужны факты. Да ведь они на дороге не валяются. Их нужно добывать, и порою с большим трудом, а то и с риском для жизни настырного правдолюбца. Ведь с той партийно-горлопанской эпохи и появились «психушки», и политические заключённые, осужденные за диссидентство по уголовным статьям. Однако осмелюсь предположить, что в том хохотальном и анекдотичном хороводе мало кому известные парни-скромняги, скорее всего, меня и застукали и навечно внесли в свои нетленные поминальные списки, откуда, видимо, вычеркивают безо всякой скорби только в связи со смертью. Вполне возможно, что я и по другим причинам мог попасть в те списки. Однако по мановению затаившегося режиссёра эти весёлые и смешные анекдоты у их рассказчиков зачастую волшебным образом превращались в уголовные деяния, надуманно-опасные для самого передового государства. Тогда и тебе, и твоей семье чистое небо твоей Родины покажется с овчинку, что и произошло со мной и моею семьёй, хотя семья была тут совершенно не при чём. Да кто и когда у нас с этим считался, если выявленную вражину обязаны были со света извести? Так в былые времена и детей пускали в расход, а времена эти, как известно, уходят и приходят у нас, ни у кого не спрашиваясь. После оправдываются – время, знаете ли, было такое, будто не они сами это кровавое время своими руками создавали и превращали жизнь в сплошной вселенский кошмар. Слишком высокую цену пришлось заплатить мне и моей семье за пристальное внимание правоохранителей. Да и кончились ли они для нас? Неизвестно. Ведь из моей семьи совсем недавно похоронен только один. Мой старший сынок. Осталось ещё двое детей, и мне как отцу есть все основания беспокоиться за их дальнейшую судьбу.