| Его вероломная жена не могла похвастать особенно знатным происхождением. Это была рано лишившаяся матери дочь адмирала, который воспитывал ее на свою пенсию, и ее поведение могло запятнать честь только того, чье имя она приняла. |
| After five years of marriage, and twelve of friendship, Sir Austin was left to his loneliness with nothing to ease his heart of love upon save a little baby boy in a cradle. | После пяти лет супружества и двенадцати лет дружбы сэр Остин остался в одиночестве, и единственным существом, на которое он мог излить свою любовь, был качавшийся в колыбели младенец. |
| He forgave the man: he put him aside as poor for his wrath. | Друга своего он простил: он просто вычеркнул его из памяти, как существо жалкое и недостойное его гнева. |
| The woman he could not forgive; she had sinned every way. | Жену он простить не мог: как-никак она согрешила. |
| Simple ingratitude to a benefactor was a pardonable transgression, for he was not one to recount and crush the culprit under the heap of his good deeds. | Обыкновенная неблагодарность к своему покровителю - это вина, которую все же можно было простить, ибо сэр Остин отнюдь не был склонен вспоминать причиненное ему зло и без конца попрекать лиходея оказанными ему благодеяниями. |
| But her he had raised to be his equal, and he judged her as his equal. | Но ее-то ведь он возвысил до собственного уровня и судил он ее как равную. |
| She had blackened the world's fair aspect for him. | По ее вине исполненный радости мир для него померк. |
| In the presence of that world, so different to him now, he preserved his wonted demeanor, and made his features a flexible mask. | Перед лицом этого померкшего мира он, однако, продолжал вести себя так, как прежде, и черты его лица превратились в подвижную маску. |
| Mrs. Doria Forey, his widowed sister, said that Austin might have retired from his Parliamentary career for a time, and given up gaieties and that kind of thing; her opinion, founded on observation of him in public and private, was, that the light thing who had taken flight was but a feather on her brother's F ever el-heart, and his ordinary course of life would be resumed. | Миссис Дорайя Фори, его овдовевшая сестра, говорила, что Остину следовало бы на какое-то время оставить свою парламентскую деятельность и отказаться от всяких развлечений и тому подобных вещей; наблюдая его это время на людях и дома, она пришла к убеждению, что покинувшее их легкомысленное создание было всего-навсего пушинкой на сердце ее брата и что жизнь его непременно снова войдет в прежнюю колею. |
| There are times when common men cannot bear the weight of just so much. | Надо сказать, что для человека заурядного подобное потрясение подчас действительно становится неодолимым. |
| Hippias Feverel, one of his brothers, thought him immensely improved by his misfortune, if the loss of such a person could be so designated; and seeing that Hippias received in consequence free quarters at Raynham, and possession of the wing of the Abbey she had inhabited, it is profitable to know his thoughts. | Впрочем, один из его братьев, Гиппиас Феверел, полагал, что Остин необычайно много выиграл от постигшей его беды, если только вообще потерю такой жены можно было назвать бедою; и если принять во внимание, что после нее именно к Гиппиасу отошли освободившиеся в Рейнеме комнаты и он вступил во владение целым крылом дома, которое до этого занимала неверная супруга, то отнюдь не бесполезно знать, какие мысли возникли у него по этому поводу. |
| If the baronet had given two or three blazing dinners in the great hall he would have deceived people generally, as he did his relatives and intimates. | Решись к тому же баронет дать два или три ослепительных званых обеда в большом зале, он бы с успехом ввел в заблуждение все общество, как ему это удалось с родными и близкими. |
| He was too sick for that: fit only for passive acting. | Но для этого он был слишком удручен; его хватало лишь на то, что не требовало особых усилий. |
| The nursemaid waking in the night beheld a solitary figure darkening a lamp above her little sleeping charge, and became so used to the sight as never to wake with a start. |