Испытать силу демона - страница 4

Вот и сейчас она привычно предложила демону располагаться. Откажется – сам виноват, а она твердо уверена в пользе минуток нежности для суровых мужчин. На губах девчушки расцвела плутоватая улыбочка: ну точно, да он, поди, просто стесняется признавать очевидное. У нее на языке вертелись слова о том, чтобы Фенрир не смущался, она никому не расскажет, никто их не увидит. Однако Аля вовремя отвесила себе мысленную затрещину: после такого его точно не заманишь к себе в лапки. Нет уж, порой молчание – золото.

Фенрир закатил глаза и в который раз попросил у Высших терпения. Та непосредственность, с которой синеглазка с ним обращалась, никуда не исчезла. Его храбрый одуванчик подрос, но так и остался упрямой малышкой, когда-то с жаром убеждавшей его в неспособности мужчин о себе позаботиться и в необходимости обнимашек даже таким крутым демонам, как он. С чего она поставила его на пьедестал в иерархии силы, Фенрир не знал, он никогда не рассказывал ей о своем положении. Но и не отрицать же!

В конце концов, что хотел, то и получил: говорить, будто ему не нравилось проводить время с синеглазкой, он не собирался. Глупо врать себе. Фенрир наслаждался подобием транса, куда его погружала Аля, запуская пальцы в волосы и окутывая мелодичным голосом в кокон удовольствия. Последний вызывал расслабленность и умиротворение, подобно результату практик мастеров телесных наслаждений. Асурендру довелось как-то побывать на востоке Объединенных Земель: девушки там в совершенстве владели искусством управления телом путем прикосновений.

Всего два раза Фенрир утратил контроль над обстановкой в такие минуты общения с Алинро. К слову, он так и не понял, от чего это зависело. В остальное время демон продолжал удерживать ситуацию, что не мешало ему получать приятные ощущения от легких касаний, не имеющих никакого другого подтекста, кроме как заботы о нем, и успокаивающего, словно плеск волн, тихого голоса. В отличие от упомянутых девиц, Аля будто его душу ласкала, согревала и щедро делилась своим светом и чистотой. Он понимал, что не достоин и не заслужил подобного дара, но не мог отказаться. Слишком необходимы они оказались для ненаследного асурендра.

Фенрир старался не злоупотреблять, но случались дни, когда, если бы не вмешательство синеглазки, он просто-напросто пошел бы убивать. Она помогала ему вдыхать полной грудью, очищая от едкого, разрушающего запаха родного мира, где порою концентрация мерзости и отвратительности бытия, доступная живым и мыслящим существам, превышала все разумные нормы. И теперь, глядя на хитро поблескивающие сапфиры в обрамлении пушистых ресниц, он решил не разочаровывать мелкую. Знал, что ей не меньше, чем ему самому, нравится проводить вместе время вне занятий и слушать шум моря.

Двум столь разным созданиям, объединенным любовью к бескрайним синим просторам, даже погода не мешала приходить на берег, когда вздумается. Замерзнуть или промокнуть им не грозило: Аля знала множество замечательных укрытий, а Фенрир отлично владел магией. Зато стихия была прекрасна в любом своем проявлении: хмурила ли потемневшие серые воды с ароматными шапками пены; сердилась ли, обрушивая недовольство на побережье и облизывая просоленные камни, медленно изменяя их в угоду собственным желаниям; или игриво плескалась, слепя взор переливами бликов на лазурном, будто праздничном одеянии. Шторм или штиль царили в душе у переменчивой стихии, странный демон и такая же девочка всегда с улыбкой смотрели на горизонт.

Сегодня было тепло. Лето подходило к концу, но природа еще дышала ласковым ветром и купалась в согревающих лучах солнца. Фенрир закатал рукава, подвернул штанины и сдался на милость рыжей искусительницы, пристроив голову у нее на коленях. Алинро мысленно сплясала нечто, должное означать победу и восторг, и отчего госпоже Трудан с любовью к чудовищно унылым танцам, коим она упорно обучала и Алю, обязательно понадобились бы успокоительные капли.

Этот разудалой танец Алинро показали мальчишки. Они частенько отирались в квартале, где женщины продавали свое внимание за деньги. Ребята расколупали краску на одном из окон и подглядели выступление местных цыпочек, как называли работниц увеселительного заведения «Мокрый гусь и три туза» все матросы и сами парни. Судя по тому, как они бурно потом обсуждали увиденное, глупо хихикали и передразнивали особо запомнившиеся движения, танец произвел на мальчишек сильное впечатление.