Исследования по истории платонизма - страница 13

В работе Эмманюэля Фалька «Феноменологическая практика и средневековая философия» говорится о том, что сегодня уже недостаточно отыскивать средневековые истоки феноменологической мысли. Следует феноменологически мыслить саму средневековую философию, видеть то, что «видели» сами средневековые авторы. Подобная феноменологическая практика в отношении средневековой философии плодотворна для средневекового корпуса сочинений потому, что находит в нем то, что там всегда содержалось, но не было увидено, а для феноменологии потому, что та еще раз подтверждает свою эффективность.

В русле указанного подхода во второй части работы предпринимается попытка феноменологического прочтения отдельных положений учения христианского платоника Иоанна Скотта (Эриугены), поскольку «теологии есть что сказать феноменологии по поводу видимости и проявления». Теофанический подход Иоанна Скотта рассматривается в исследовании как христианский вариант феноменологии. Указано, что предпринимаемая Иоанном Скоттом «феноменологическая» расшифровка греческого термина «теофания» как θεοΰ φανία (явление Бога) предвосхищает феноменологические разработки Хайдеггера, схожим образом определявшего «феномен» в Sein und Zeit (§ 7). По мнению автора, это позволяет решить ряд трудностей. Например, в том, что касается отношения Бога к миру, различение между отождествлением и выражением позволяет снять проблему пантеизма, приписываемого Иоанну Скотту. А теофанический модус представления божественного позволяет Иоанну Скотту сохранить близость человека Богу там, где Дионисий Ареопагит в своем апофатизме всегда сохранял дистанцию.

Утверждается, что апофатическое богословие Ареопагитик — это все равно «путь превосходства» (via eminentiae). Поэтому у Дионисия сохраняется опасность того, чтобы считать «запредельное всякому и отрицанию, и утверждению» (τό ύπέρ πάσαν και θέσιν και άφαίρεσιν) всё тем же модусом онтологического полагания, пусть и преодолеваемого. Напротив, Эриугена настолько радикализирует представление о трансцендентности Бога, что приравнивает Его к чистому Ничто (по превосходству). Такой подход, при котором превосходство само впадает в ничто, в статье именуется «ничтожением превосходства». Когда Бог обозначается как «Ничто», Его превосходство заключается в том, чтобы не быть согласно обычному модусу (modalité) сущих. Ничтожение превосходства у Эриугены равносильно тому, что речь идет уже не только о преодолении всякого онтологического полагания, но о том, чтобы в отношении «запредельного сущности» мыслить радикально «иначе, чем бытие» (autrement qu’être).

В качестве характерной особенности теологии Иоанна Скотта указан ее мета-онтологизм: Эриугена постулирует невозможность овéщения Бога и человека. Бог в отношении себя не знает, что́ Он такое есть, поскольку Он не есть что. Ничтойность (néantité) Бога, обретенная посредством ничтожения (néantisation) пути превосходства, ведет к невозможности полагания применительно к Нему какой бы то ни было «чтойности». Таким образом, Эриугеной предполагается радикально не-вещный (non chosique)статус божественного бытия. Иоанн Скотт практикует почти феноменологическую редукцию Бога, которая «приостанавливает» или «ставит в скобки» само Его существование в форме quid.

Утверждается, что непознаваемость Бога, утверждаемая у Дионисия по эпистемологическим причинам, по-прежнему удерживает его апофатическое богословие в сфере дискурса или понятия (λόγος), тогда как у Эриугены, напротив, незнание Бога по онтологическим причинам привлекает эго богословие на сторону проявления, представляя Бога в модусе деонтологизации. Таким образом, указанная «редукция» Бога делает из Иоанна Скотта одного из первых феноменологов в теологии.

Негативность Бога распространяется у Иоанна Скотта на человека, сущность которого тоже непознаваема. Однако в противоположность феноменологии Хайдеггера у Эриугены человек обретает это не-бытиесущим (non-étantité) своей человечности не сам по себе, но получает её от Бога.

Трансцендирование бытия посредством ничтожения превосходства и борьба против всякой формы овéщения (réification) божественного приводят Иоанна Скотта, как Аристотеля и Хайдеггера, к «апофантическому» модусу речи, выявляющему и раскрывающему вещь (άπο-φαίνεσθαι). Таким образом,