Истории Темной Стороны - страница 41

Суккуб стала призрачной, потеряв материальность и футуристическая машина проехала прямо сквозь неё. Призраком, окрашенным в розово-красный и лилейно-белый, суккуб проплыла своим собственным темпом через автомобиль, проигнорировав Мёртвого Мальчика — её нечеловеческий взгляд вперялся в Лайзу. Суккубы всегда предпочитают свежее мясо. Она потянулась к Лайзе призрачной рукой, но я перехватил запястье и остановил её. Это было, словно удерживать воспоминание о руке, холодное, как лёд, мягкое, как дым. Суккуб взглянула на меня, а затем легко высвободила свою руку, призрачный след прошёл через мою смертную плоть пугающим мгновением близости. Она провела кончиками пальцев по моему лицу, подмигнула кроваво-красным глазом, а затем прошла сквозь машину и удалилась.

Бесплодные Земли стал зловеще тихими, покинутыми и заброшенными, когда мы приблизились к Роттен-Роу. Мы оставили цивилизацию позади, ради чего-то другого. Здесь здания и фирмы ютились вплотную в длинных безобразных съёмных помещениях, будто верили, что сила и защита — во множестве. Окна были закрыты, двери надёжно заперты и ни одно из этих заведений даже не потрудилось привлекательно выглядеть. Или вы знали, что ищете, или у вас не могло быть здесь никаких дел. Входите на свой страх и риск, оставьте свою совесть за дверью и ничего возврату не подлежит.

Добро пожаловать, сэр. Что угодно?

Немногочисленные люди ходили по мрачным, пустынным улицам и все они шли поодиночке, несмотря на множество опасностей, потому что никто не пошёл бы с ними. Или, может, потому что сама природа их стремлений и искушений делала их одинокими. И хотя большинство фигур, встреченных нами, выглядели, как люди, не все они шли или передвигались по-человечески. Одна фигура в грязном костюме внезапно обернулась, чтобы посмотреть на автомобиль, когда тот проплывал мимо и, под низко нахлобученной шляпой, я мельком увидел лицо, которое выглядело одним лишь ртом, наполненным акульими зубами, покрытыми свежей кровью и хрящами.

Вся суть стремлений в Бесплодных Землях.

Пылающие глаза следовали за движением футуристической машины из мрачных зевов переулков, взмывая и падая, как ярко горящие светлячки. Обычно они не ожидали увидеть в своём районе такой первоклассный, высокотехнологичный автомобиль. Они могли бы выручить уйму денег и других вещей, за автомобиль, подобный нашему. И его содержимое. На тихой улице начал кричать ребёнок — потерянный, безнадёжный, отчаянный звук. Лайза наклонилась вперёд.

— Стойте. Вы слышите это? Остановите машину. Мы должны что-то сделать!

— Нет, не должны, — ответил Мёртвый Мальчик.

— Продолжаем движение, — сказал я и обратился к Лайзе, когда она открыла рот для протестов. — Это не ребёнок. Это просто нечто, научившееся прикидываться ребёнком, чтобы завлекать доверчивых. Там нет ничего, с чем вы хотели бы встретиться.

Лайза выглядела, будто хотела поспорить, но, наверное, что-то в моём голосе и лице убедило её. Она опустилась на своё место, крепко скрестив руки на груди и глядя прямо вперёд. Я почувствовал жалость к ней, несмотря на то, что восхищался её храбростью и упорством. Ей пришлось на ходу принимать ужасно много такого, большая часть которого сломила бы слабейший разум, но она продолжала идти. Всё ради её дражайшей любви, Фрэнка. Мужа Фрэнка. Каким же человеком он был, чтобы внушить такую любовь и преданность… и всё-таки закончить здесь, на Роттен-Роу? Я мог досмотреть это до конца, потому что пообещал, но это в любом случае не могло закончиться хорошо.

Любопытно, что Мёртвый Мальчик даже не притормозил. Возможно, его мёртвые уши расслышали в крике ребёнка что-то, скрытое от живых.

— Вот оно, народ, — внезапно сказал он, когда машина круто свернула в узкий, замусоренный глухой тупик. — Мы прибыли на Роттен-Роу. Просто вдохните эту атмосферу.

— Вы уверены? — с сомнением спросила Лайза, всматриваясь в окно автомобиля, почти прижавшись лицом к стеклу. Я не вижу… ничего. Ни магазинов, ни предприятий, ни людей. Не видно даже дорожного знака.

— Наверное, кто-то его стащил, — мудро заметил Мёртвый Мальчик. — Здесь всё, не прибитое гвоздями и не охраняемое адскими гончими автоматически считается бесхозным. Но моя машина говорит, что это — то самое место, а моя малышка никогда не ошибается.